«Теперь амба, попался», – подумал Никита. Опираясь руками, он медленно поднялся на колени и сел.

Они сидели друг против друга. Никита – на земле, поджав ноги и глядя исподлобья, незнакомец – на чурбаке у двери избушки.

– Что ж ты? Испугался? – сказал он добродушно.

Никита молчал.

Незнакомец не торопясь достал из кармана листок бумаги, быстрым движением загнул краешек, снова сунул руку в карман, насыпал на бумагу махорку и, не спуская колючих глаз с Никиты, свернул цигарку, лизнул, заклеил, подровнял трубочку пальцами и закурил.

– Значит, Павлик… Отсюда следует, что ты бойскаут. Прекрасно! – Он выпустил густую струю дыма над головой Никиты и хрипловато пропел:

Будь готов, разведчик, к делу честному, трудный путь лежит перед тобой…

– А дальше? – Он смотрел на Никиту, чуть прищурив глаз.

Глянь же смело в очи неизвестному, бодрый телом, мыслью и душой, – пробормотал Никита.

– Ну вот! И слова гимна знаешь. Ты, и верно, бойскаут. Чего же ты врешь? Нехорошо, брат. Ты не бойся меня.

«И верно, – подумал Никита, – чего это я испугался? Просто живет человек в лесу…»

– Вы охотник? – спросил он.

– Лесник. Живу в этой избушке, изучаю местную жизнь. Выбираю деревья для сплава. Зимой придут лесорубы, спилят деревья, весной сплавят по реке в город… Люди дома из них построят. Ну а ты?

– У нас тут лагерь недалеко. Возле Глубокого яра, знаете? Я просто ходил по лесу, наблюдал. И вдруг вас увидел.

Про военную игру Никита не сказал.

– Какой лагерь? – удивился бородатый. – Бойскаутов?

– Нет, пионеров. Теперь бойскаутов нет. Пионеры теперь.

– Ага, – сказал бородатый. – А Павлик?

– Да я не знаю, где он. Я его уже месяц не видел.

– Ах, мальчик, – сказал бородатый укоризненно. – Откуда же ты знаешь, что мы знакомы?

– Да я вас на Зеленой Кошке видел, как вы на лодке подъехали и с Павликом беседовали…

– Вот как! – Бородатый вскочил на ноги. Он вытащил из кармана револьвер и моток веревки. – Ты мальчик любопытный. Иногда это хорошо, иногда нет. Иногда очень нехорошо. Ты вот что, ты не бойся. Будешь сидеть смирно, я ничего не сделаю. Я только привяжу тебя. А мне нужно уходить.

Бородатый шагнул к нему. Никита увидел, как дверь избушки медленно открылась и в темном проеме появился человек. Никита узнал Гленарвана.

«Ну все, – подумал Никита. – Прощай, папа. Я погибаю за рабочее дело».

Гленарван вдруг бросился вперед, прыгнул на спину бородатому, и они упали. За ними из избушки появился еще один, в кожаной куртке. Он поднял револьвер, выпавший из руки бородатого, и подошел к лежащим на земле.

Гленарван поднялся. Бородатый остался лежать лицом в траве. Потом он повернулся и посмотрел на них из-под лохматых бровей.

– Встаньте, капитан Зыков, – сказал Кожаный.

– Не имею чести, – прохрипел бородатый и начал медленно подыматься.

Гленарван посмотрел на Никиту.

– Напугался? – спросил он. – Как это тебя сюда занесло. Ты нам чуть всю обедню не испортил.

Никита все еще не мог понять, что случилось. И не знал, отвечать или нет.

– Руки, – сказал Кожаный и показал револьвером, дескать, подними.

Бородатый поднял. Гленарван ощупал его одежду.

– Больше нет, – сказал он. – А меня вы тоже не узнаете, капитан?

– Не имею чести, – глухо пробормотал бородатый, глядя на зубчатый край колеса.

В это время за деревьями пронзительно крикнула чайка. Кусты шевельнулись, на поляну выскочил Володя и подбежал к Никите.

– Цел?

– Цел, – сказал Никита.

Володя повернулся к Гленарвану и удивленно сказал:

– Кузнецов! Каким это образом?

– У меня-то служба такая, а вот как вы сюда забрались?

– Военная игра у нас, – сказал Володя. Он поднял руку и крикнул: – Ко мне, ребята!

С шумом ломая ветки, выскочили на поляну все три звена: «Чайки», «Красные моряки» и «Серп и молот». Они сомкнулись плотным кольцом и смотрели во все глаза. Карпа и Ленька подбежали к Никите. Карпа молча, открыв рот, уставился на Гленарвана. По выражению его лица было видно, что в голове у него полный кавардак. Почему английский шпион мирно разговаривает с Володей? И кто же это стоит с поднятыми руками?

– Погляди-ка еще за сторожкой, – сказал Гленарван Кожаному.

Тот ушел.

– Лорд Гленарван, – смущенно пробормотал Карпа и показал на бородатого. – Вы, значит, тоже ловите поручика Любкина?

Гленарван не успел ответить. Из-за избушки вышел Кожаный, неся круглую блестящую медяшку.

– Вот только эта штука, – сказал он. – Во мху прятали. Здесь стрелка. Написано чего-то…

Никита увидел, что по красной меди красивыми завитушками вилась надпись: «Святитель Михаил».