См. также очерк о Руссо в данной книге.

Основные сочинения Дж. Локка

A Letter Concerning Toleration, 1689.

An Essay Concerning Human Understanding, 1690.

Two Treatises of Government, 1690.

Some Troughts Concerning Education, 1693.

Эти работы вошли в издание «The Clarendon Edition of the Work of John Locke», опубликованное Oxford University Press.

Дополнительное чтение

Axtell J. The Educational Writings of John Locke. Cambridge: Cambridge University Press, 1968.

Stephens R. C. John Locke and the Education of the Gentleman. University of Leeds: Institute of Education Research Studies, 1956. Iss. 14.

Yolton J. l., Yolton J. S. Introduction: John Locke, Some Thoughts Concerning Education. Oxford: Clarendon Press, 1989.

Джон Уэсли родился в Эпуорте, Линкольншир, 17 июня 1703 года. Он был вторым выжившим сыном преподобного Самуэля Уэсли, приходского священника Эпуорта, и его жены Сюзанны. Получил образование в школе Чартерхаус и в колледже Крайст-Черч в Оксфорде, рукоположен в священники в 1726 году. С 1725 года решил вести праведную жизнь, энергично практикуя самодисциплину, и с 1729 года возглавлял группу единомышленников, прозванных «Святым клубом» и «методистами». В 1735–1737 годах Уэсли работал миссионером в Джорджии, США, попал под влияние эмигрантов из Моравии, и по возвращении в Англию они убедили его, что спасение принесет только вера в Христа, а не его собственные усилия. 24 мая 1738 года Уэсли перешел в евангелическую веру. После этого как странствующий евангелический проповедник он организовывал религиозные общества, распространившиеся по всей стране и превратившиеся в целую сеть, обслуживаемую светскими проповедниками. С 1744 года проводилась ежегодная конференция проповедников, устанавливающая правила существования организации. Хотя Уэсли утверждал, что не выходил из англиканской церкви, в 1784 году зарегистрировал конференцию как законный орган и начал проводить собственные самостоятельные рукоположения – первоначально для Америки. После его смерти, последовавшей 2 марта 1791 года, методизм превратился в новое семейство церквей, разделившееся на несколько ветвей в течение XIX века. Методизм Уэсли, хотя и был частью международного евангелического возрождения, отличался своей централизованной организацией, отрицанием кальвинистского предопределения и весьма спорным утверждением о христианской непогрешимости.

Уэсли активно писал, хотя его творчество состояло в основном в адаптации других авторов, их приспособлении к собственным взглядам. Несмотря на широту его интеллектуальных и культурных интересов, основной целью в жизни Уэсли было использование культуры для пропаганды религии. Он очень интересовался сверхъестественным. Его педагогические работы следует рассматривать в свете его доминирующих религиозных интересов и верований после обращения.

Свидетельства в пользу влияния печатных и других источников на педагогические идеалы Уэсли являются косвенными и вычисляются по отзвукам и параллелям. Он цитирует Милтона и сторонников пиетизма в Иене, но только ради принципов непрерывного просвещения в одном случае и постоянного присутствия учителей среди учеников в другом. Его «Наставления для детей» (1743) представляют собой адаптацию взглядов Пьера Пуаре и Клода Флери; его «Подарок детям» (1749) заимствован у пуританина Джеймса Джейнуэя; списки рекомендуемого чтения для проповедников и Кингсвудской школы отражают влияние Филипа Додриджа, главы Нонконформистской академии. Хотя Уэсли напрямую и не признавал Локка, имеются отклики и близкие переклички между его собственными рекомендациями и «Некоторыми мыслями об образовании» последнего. Наблюдается также сходство в идеях с янсенистскими школами Порт-Рояль и, возможно, с Яном Амосом Коменским.

Самый очевидный источник вдохновения для Уэсли можно найти в системе воспитания и обучения детей его матери в Эпуорте, а также в его наблюдениях за пиетистскими и моравскими школами в Германии, которые он посещал в 1738 году и описал в своем дневнике. Сюзанна Уэсли заботилась о воспитании детей в послушании и благочестии с самого раннего возраста, до того как дурное светское влияние развратит их души. Это противоречит взглядам современников, считавших, что религиозное образование следует оставить на более поздние годы, Сюзанна же не оставляет места индивидуальным особенностям характера и детской любознательности, способности познавать мир. Чтобы научить благочестию и послушанию, необходимо «сломить волю» и привести поведение ребенка в соответствие с поведением его родителей, пока сам ребенок не научится принимать свои собственные (заранее обусловленные) решения. Можно использовать поощрения и наказания, в том числе и телесное наказание, когда оно необходимо [91] . Джон Уэсли применял эти принципы, требуя послушания учителям в школе.

Его взгляд на образование был основан на его понимании человеческой природы и взаимоотношений человека с Богом. Он решительно отвергал мнение Руссо и других о человеческой природе и не считал, что человек по своей природе добр. «Эмиль» Руссо, по его словам, это «самое пустое, глупое, неразумное сочинение, когда-либо написанное самонадеянным еретиком» [92] . Уэсли полагал, что после грехопадения мы унаследовали греховную природу Адама. Поскольку спасти нас может только милость Божья, можно было бы подумать, что Уэсли не разделяет современного оптимизма по поводу спасительной силы образования. Безусловно, писал он, «вся наша мудрость не поможет им [детям] понять, не говоря уж о том, чтобы прочувствовать, благодать Божью» [93] . Тем не менее Уэсли любил взывать к разуму, а не только к религии. Он отвергал предопределение и верил, что Бог наделяет человеческие существа свободой принять или отвергнуть спасение и что человек может преуспеть в религиозном и нравственном совершенствовании, готовя себя к дару благодати. Как и Локк, он отвергал врожденные идеи и настаивал на важности чувственных впечатлений. Отсюда мысль, что образование играет важную роль в достижении умственного, а также нравственного и религиозного совершенства. Это объясняет замечание о природных склонностях, направленных неверно (перекликающееся с Милтоном), и уверенность Уэсли в том, что «единственная цель образования – вернуть нашу разумную природу в ее естественное русло. Следовательно, образование надлежит рассматривать как разумность, полученную из вторых рук, разумность, которая, насколько это вообще возможно [курсив мой. – Г. Р.], помогает восполнить утерю первоначального совершенства» [94] . Хотя его главной заботой было обращение в веру и праведная жизнь – даже для маленьких детей, Уэсли уделял большое внимание образованию при помощи своих публикаций и советов, подогнанных к способностям его последователей.

Влияние пиетистов и моравских братьев явственно проступает в работе основанной Джоном Уэсли Кингсвудской школы, режим которой очень напоминал тот, что царил в Галльской, Гернгутской и Иенской школах. Знал ли Уэсли напрямую о просветительских идеалах Коменского, неизвестно, но он, безусловно, многое узнал от моравских учеников Коменского, а также, подобно Локку и Коменскому, подчеркивал необходимость тщательно овладевать одним предметом и только после этого переходить к другому.

Вклад Уэсли в продвижение социальных реформ зачастую преувеличивается. С учетом его огромной занятости и сравнительно низкого общественного статуса его последователей, стоит ли удивляться, что он, в отличие от Уилберфорса и его сторонников, не мог организовывать и вести крупномасштабные кампании? Хотя Уэсли осуждал работорговлю и восхвалял воскресные школы, напрямую в этих начинаниях участвовал не он, а его последователи. То же самое можно сказать и об образовании в целом. Для девочек он рекомендовал школы, управляемые женщинами, с которыми сам дружил, и в то же время критиковал женские академии за легкомыслие, осуждал воспитание девочек, «как будто им суждено стать приятными игрушками» [95] . Уэсли тем не менее принимал более активное и прямое участие в образовании, нежели в любом другом из его общественных начинаний. Он основал несколько бесплатных школ для бедных и опубликовал множество книг по общему и религиозному образованию, включая молитвенники с гимнами и отрывками из Библии, для детей, а также несколько учебников и хрестоматий для Кингсвудской школы. Кроме того, он способствовал самообразованию взрослых: у него были публикации, он составлял списки рекомендуемого чтения для проповедников, со многими вел индивидуальную переписку. Его «Христианская библиотека» (1749–1755) предлагала широчайший выбор религиозной литературы. Он адаптировал научные («Обзор мудрости Господней в сотворении мира», 1775) и исторические работы, хотя откровенно признавал: «Моя цель в написании истории (как и натурфилософии) состоит в том, чтобы привнести в нее Бога» [96] . Здесь он выступает в качестве известного, хотя и не слишком популярного просветителя или посредника между культурной элитой и менее образованными сословиями.

Однако самый весомый и непреходящий вклад Уэсли в образование – это его Кингсвудская школа, открытая в 1748 году. Это была начальная и средняя школа с сильным уклоном в сторону религиозного воспитания. Хотя первоначально она предназначалась для христиан вообще, позже эта школа открывала двери в основном сыновьям (а иногда и дочерям) его странствующих проповедников. Как многие евангелические проповедники и другие серьезные люди, Уэсли не доверял старым частным школам из-за их сомнительных педагогических методов, не говоря уже о многочисленных нравственных и религиозных недостатках. Он утверждал, что эти школы расположены главным образом неподалеку от больших городов и подвержены их развращающему влиянию; дети принимаются в них без разбору; большинство учителей не более религиозны, чем их ученики. Преподавание плохо спланировано, обычное обучение подменяется изучением латыни и греческого, оценки выставляются произвольно, потому что объективно оценить работу трудно. А вот Кингсвудская школа представляла собой закрытый пансион, и в то же время из нее легко было попасть в Бристоль; в школу принимали лишь избранных, и они оставались в школьном пансионе круглый год, чтобы избежать нежелательного родительского влияния. Целью обучения было христианское просвещение, способом – «формирование их умов, с Божьей помощью, в духе мудрости и святости, путем внушения им принципов – созерцательных и практических – истинной набожности, обучения их по-старинному, чтобы они смогли стать разумными христианами, следующими Писанию» [97] .