Остальные, принадлежащие к так называемой элите, загружали в кейс бутылки коньяка, конфеты и шоколадки. Те же потасканные журналы и позапрошлогодние календари, полученные в подарок от технической и другой интеллигенции за оказание бесплатных и положенных этой интеллигенции по закону, услуг. При этом, очень часто и те и другие обладатели завидных импортных изделий носили их абсолютно или почти пустыми. Как один мой знакомый военно-морской офицер – будущий военный дипломат. Он обладал элегантным пластиковым кейсом то ли привезённым из загранки, то ли купленным за «бонны» в «Альбатросе» и ходил с ним всегда и везде, как нынешние модницы, с позволения сказать, собачками – йоркширскими терьерами. При этом создавалось впечатление, что в этом кейсе находится как минимум всё его имущество или что-то такое важное, что даже трудно представить. Он изыскивал знакомых в службе режима, подкупал их чем можно, бился в кровь за то, чтобы получить кляпик в пропуск на право прохода на территорию части с портфелем. Обладание таким правом, кстати, тоже означало принадлежность к чему-то неординарному и в момент перерегистрации пропусков обсуждалось очень бурно. Был даже случай, когда один «обездоленный» пошёл на подлог, проставив себе в пропуск отметку собственноручно изготовленным штампиком. Самопал был обнаружен, однако скандал замяли. И всё ради того, чтобы войдя в кабинет и бросив небрежно на стол свой необычный по тем временам дипломат, отработанным до автоматизма движением открыть кодовый замок и извлечь оттуда… пачку «Примы» за 14 копеек и коробку спичек. Он был человеком с юмором и спокойно относился ко всем нашим высказываниям по этому поводу, но отказаться от своего любимца не мог или не хотел.

Однако шло время, народ, привыкший не покупать, а доставать всё и вся, добрался и до «дипломатов». Из всех таможенных и пограничных щелей полезли завидные иностранные кейсы, сводя на нет элитарность их первых владельцев. Уравнивая дипломата с конторским служащим, инженера Внешторга с простым инженером, зубных техников с квалифицированным рабочим, не желающим пропивать прогрессивку и премиальные со своими менее искусными собратьями. Виновниками же окончательной ликвидации расслоения мужского населения Советского Союза по «дипломатическо-портфельному» принципу, стали, сами того не подозревая, сотрудники Внешторга. Именно через внешнеторговые объединения были закуплены в не совсем тогда передовой, но дружественной Индии, куча довольно симпатичных и недорогих пластиковых кейсов различных моделей и модификаций. Не меньшая вина лежала на работниках советской торговли, не сумевших удержать в дефиците огромное количество завидного товара. Вот и пошли гулять по промтоварным магазинам столиц, городов и весей необъятной родины вполне качественные результаты индийской рыночной экономики – кейсы чёрные и серые, с наборными замками, алюминиевыми вставками и даже надписями VIP. Хотя для большинства потенциальных владельцев индийских портфелей эти три буквы ничего не значили, они всё равно стремились достать дипломат именно с этой надписью. По принципу – чем больше блестящего и иностранного, тем лучше. Когда же узнавали, что теперь они очень важные персоны – раздувались от значимости. Но лишь до тех пор, пока не обнаруживали на дипломате коллеги по работе или соседа такую же надпись: какие же они персоны? Тем более, важные? Радость сменялась разочарованием, граничащим с желанием побежать в магазин и устроить скандал – по какому это такому праву продают всем подряд такие эксклюзивные вещи!

Но в магазинах уже сменились приоритеты и образовались другие очереди. Бытие реально стало определять сознание, которое в свою очередь, совершенно по-другому, не с аристократической вальяжностью светского модника, а с прагматизмом технического интеллигента и квалифицированного рабочего взглянуло на дипломат. Оно стало оценивать его не с точки зрения блеска металлических деталей корпуса и количества иностранных надписей, а с точки зрения способности вместить в себя определённое количество бутылок с водкой и другими алкогольными напитками ёмкостью от пол литра до семисот пятидесяти грамм. Нельзя сказать, что раньше дипломаты-кейсы не использовались для транспортировки горячительных напитков и в определённых кругах не оценивались по вместительности, но это было тогда не столь актуально. В условиях же борьбы с пьянством и алкоголизмом, объявленной Партией и Правительством, сознание заострило своё внимание на том, где и как взять по максимуму и доставить это по назначению аккуратно, без боя и абсолютно незаметно для борцов за трезвость. Хотя сами борцы тоже не были лишены дипломатов.

То время даже выработало особый стиль, манеру ношения кейсов, которые, к сожалению, были и демаскирующим признаком нарушения «сухого закона». Так даже не носили дипломаты, набитые «колониальным» товаром, деньгами или драгоценностями, наверно потому, что они не были столь ценными для народа, как «жидкая валюта» времён Перестройки. Только тогда крепко сжимали рукоятку кейса, держа его на слегка согнутой напряжённой руке, одновременно придерживая одну из створок твёрдым, как стальной штырь, указательным пальцем, страхуясь от непредвиденного открытия. Уверенности не было даже в самых надёжных импортных замках.

Тогда же наиболее ценными стали широкие портфели-дипломаты, способные вместить до шести бутылок по ноль семь в ряд или до девяти поллитровок в полтора ряда, как патроны в автоматном рожке.

В то же время наконец-то по достоинству была оценена техническая интеллигенция, совсем было отчаявшаяся воплотить в экономику развитого социализма свои недюжинные изобретательские способности. Именно она, соскучившаяся по реальным делам и мечтающая увидеть результаты своих бумажных трудов в металле, с небывалым энтузиазмом взялась за внедрение инноваций и модернизаций, но без ускорения и гласности, в предмет использования кейсов-дипломатов в определённый исторический период развития страны. Первым шагом в этом направлении явилось изготовление ёмкостей из чистейшей пищевой нержавеющей стали по индивидуальным размерам и с учетом всех внутренних особенностей конкретного дипломата. Основной ценностью такого изделия была его способность сохранять абсолютную герметичность, наполняться и опустошаться совершенно незаметно для постороннего любопытного взгляда. Технические решения, с помощью которых достигались требуемые характеристики дипломата могли претендовать тогда как минимум на Ленинскую премию в области науки и техники. И уж совсем «высшим пилотажем» было создание дипломата, – мечты иностранных разведок – со встроенным мини самогонным аппаратом. Он не просто переносился в чреве некогда элитного портфеля, но при загрузке необходимых ингредиентов, в походном положении, совершенно автономно, вырабатывал вполне достаточное количество качественного напитка, не издавая при этом ни звука, ни запаха, – прямо как современные прокладки с крылышками.

Всё когда-то заканчивается. Превратившись в кампанейщину, как многое у нас, закончилась антиалкогольная кампания. Затем изменилась страна, отчего сошла на нет социальная значимость кейсов-дипломатов, десятилетиями определявших кто есть кто в обществе развитого социализма. Была, правда, ещё одна, уже последняя попытка возродить былую славу предмета зависти мужчин 80-х, когда появились немногочисленные портфели из натуральной кожи, но это уже была агония.

Границы открылись, и из загнивающего капиталистического рая в страну хлынула «безыдейная» западная мода, а вместе с ней и совершенно другие изделия мужского гардероба уже из натуральной кожи: барсетки, саквояжи и портфели «а-ля Жванецкий» с ремнями через плечо и без них. Но они уже не имели и не будут иметь того значения, которое имели «дипломаты». У них образовались совершенно другие хозяева.

18 октября 2012

ПРОЛЕТАРИИ

Сегодня волею судьбы шёл по Краснопролетарской улице, расположенной почти в центре столицы и в голову пришла мысль о некоторой несуразности такого названия.

Если это сложное слово является производным от словосочетания "красный пролетарий", то сам собой напрашивается вывод о том, что должны быть, по крайней мере, белые пролетарии. Почему "белые"? Ну хотя бы потому, что в те времена, когда всё пролетарское было в моде, имело место быть противостояние между красными и белыми. В этом случае получается, что красные пролетарии были за красных, ну а белые, соответственно, против, то есть за белых. И каждый, не покладая рук и не жалея живота своего, ковал железо в интересах своего цвета. Как же тогда быть с призывом о соединении пролетариев всех стран, начертанном в виде эпиграфа на первой странице "Манифеста коммунистической партии"? Неужели основоположники так грубо ошибались? Ошибки, конечно, свойственны всем людям. Людям – да, но основоположникам – нет. Именно поэтому они задолго до разделения пролетариев на красных и белых вывели основополагающий тип особей этого класса – пролетарии. Просто пролетарии, у которых ничего нет, кроме цепей. Точнее, по К.Марксу, – пролетариям нечего терять, кроме своих цепей. То есть, если у просто пролетария есть, всё таки, цепи, то у красного – нет и их, потому что он красный, а красные, как известно были категорическими противниками любой частной собственности. Из этого было бы логично предположить, что белый пролетарий должен был иметь, как минимум, два комплекта цепей, один из которых запасной. Потому что из него ещё не выветрились мелкобуржуазные наклонности. Потеряй он один комплект, и из белого превратится в просто пролетария.

Однако, классики есть классики. Они потому и называются классиками (в данном случае марксизма-ленинизма), что на них можно опереться. Их высказывания не подлежат сомнениям и обсуждениям. Выше них только звёзды (астрономическая категория, не попса). Поэтому, коль они определили пролетария как кого-то, имеющего цепи, то все остальные, пусть абсолютно такие же, но без цепей, пролетариями быть не могут. Как не странно, но даже нЕдруг красного, – белый пролетарий может быть, в определённых условиях, отнесён к пролетариям, потому что у него есть цепи. Две, три, не важно, классики не уточняют, а вот у красного нет ничего, поэтому такого словосочетания: красный пролетарий быть не должно. Может быть или красный, сам по себе, или пролетарий, просто. Следовательно, и улица может быть либо Красная (площадь уже есть), либо Пролетарская, но той, которая есть сейчас – Краснопролетарская – быть не может!