— Тогда увидимся завтра на лекции.

Руби уходит, а я достаю из ящика косметичку, и вдев ноги в шлепанцы, иду в душевую. Основная часть народа уже разбрелась по домам, со мной в раздевалке осталось человек пять. Быстро вспениваю шампунь на волосах и, смыв с тела усталость после тренировки, заматываюсь в полотенце и возвращаюсь в раздевалку. Мы договорились, что Айзек заберет меня шесть, так что у меня еще достаточно времени, чтобы высушить волосы и натереться кремом.

Я не люблю демонстрировать наготу посторонним, поэтому, убедившись, что поблизости никого нет, снимаю полотенце с волос и открываю тюбик с лосьоном. Не успеваю выдавить его на ладонь, как слышу хлопок входной двери. От этого звука предплечья пробирает озноб, а интуиция начинает буквально кричать об опасности. Я крепче сжимаю узел полотенца и смотрю в узкий проем между шкафчиками, где через пару секунд появляется тот, кого ни под каким предлогом в женской раздевалке быть не должно. Это парень. Джейден.

Его скулы напряжены, взгляд гневный, походка тяжелая, словно он идет с намерением меня раздавить. Из душевой доносятся пара веселых женских голосов, но вряд ли от их обладательниц можно ждать помощи. Мне становится страшно, но бежать и прятаться я не могу себе позволить. Поэтому просто жду.

— Ты! — Джейден перехватывает мое горло и толкает к ящику, оглашая раздевалку пустым металлическим грохотом. — Ты что себе позволяешь, гребанная принцесса?

Его горящие гневом глаза впиваются в мои, горячие пальцы окольцовывают шею, мешая вздохнуть. Лицо так близко, и я уже не понимаю, отчего меня парализует, то ли от страха, то ли оттого от на моем полураздетом теле находятся чужие руки. Не руки Айзека.

— Я тебя предупреждала, — от волнения мой голос охрип. — Все прекрасно знают, что эти места мои, но ты все равно на них полез.

Дыхание Джейдена обжигает подбородок, а жар, исходящий от его тела я чувствую даже через полотенце. Мысли путаются, и я вдруг понимаю, что говорю совсем не то, что должна. Я перед ним оправдываюсь. Разве я должна перед ним оправдываться? Он вошел в женскую раздевалку, куда парням входить запрещено.

— Убери свои руки и выметайся отсюда. Тебя здесь быть не должно. Хочешь поговорить — дождись меня снаружи.

— Или что? — взгляд Джейдена соскальзывает вниз, к губам и перемещается на шею. Сердце начинает колотиться сильнее, от напряжения ломит виски. У него есть преимущество. Он в футболке и в джинсах, а я в мокром полотенце. На его стороне сила, а я совершенно не умею им управлять.

— Что ты сделаешь, Таша? — Джейден отпускает мою шею и накрывает ладонь, которой я сжимаю полотенце. Я невольно охаю, когда он сдавливает мою кисть, ослабляя захват, и просовывает два пальца под плотную ткань.

— Я могу снять с тебя эту тряпку и оставить тебя стоять голой, и ты ничего не сможешь сделать. Могу ткнуть тебя лицом в этот ящик и поиметь прямо здесь. Ты тоже ни хрена не сможешь мне сделать.

Его почерневший взгляд соскальзывает к моей груди и, задержавшись там на несколько секунд, вновь возвращается к лицу:

— Счет за эвакуатор оплатишь сама. А если ты и твои подружки хотите стоять на своих парковочных местах — вам стоит приезжать раньше. Приеду раньше я — значит там будем стоять моя машина.

У меня на языке крутится миллион ответов ему, но я не могу вымолвить ни слова. Плечи сводит судорогой, внизу живота полыхает огонь, а язык отказывается мне подчиняться.

Пальцы, касающиеся моей кожи, исчезают, так же как горячее дыхание на моем лице. Лишь только когда дверь в раздевалку захлопывается, и я понимаю,что Джейден ушел, я вновь могу вздохнуть.

Глава 9

— Не удивлюсь, если лет через пять увижу тебя по телевизору, баллотирующейся в президенты, Таша. Жаль, что сейчас ты по возрасту не проходишь — Трампу вот-вот вынесут импичмент, — Руби обнимает меня и со звонким звуком целует меня в щеку, наверняка, размазав румяна, за что я пихаю ее в бок.

— Сколько раз я просила не слизывать с меня косметику?

— Не ворчи! Лучше расскажи, как тебе это удалось?

— Ничего сверхъестественного. Просто объяснила ректору Кэссиди, что в течение дня мне приходится часто отъезжать по делам комитета, а искать парковочные места в ущерб учебному времени я не могу себе позволить. В итоге он подписал приказ и теперь три места официально закреплены за мной.

— Так и знала, что ты не оставишь это. Значит, новенькому все же придется потесниться? И ты, наконец, расскажешь вашу историю? У вас с детства эта неприязнь друг к другу или как?