— Виктор, — грозно произнесла женщина. — Не в твоем положении обсуждать мои решения. Весь совет считает меня негласным лидером, и я должна выносить даже такие сложные решения. А отвечая на твой вопрос, скажу, что, если бы я назначила кого-то из предложенных тобой, консерваторы взбунтовались бы. Несмотря на смену лидера, они все ещё слушают Распутина.

Глава нейтралов ушла, захватив с собой записи о непонятном зелье. Виктория обняла своих родителей. Скоро начнется совсем не простое время для всех жителей Университета, собирающих магию.

— В связи с ужасной ситуацией, которая произошла с нашей студенткой, сообщаю вам, что на время расследования, во главе Университета Совет старейшин поставил меня, — с наигранным сочувствием сказал Распутин.

Новый учебный семестр начался плохо. Во всяком случае именно такое определение могла дать ему Виктория, ее друзья и еще куча народа. Хатиже уже несколько дней находилась в магической больнице вместе с Ольгой Викторовной. Но последняя явилась сегодня с утра только из-за начала нового семестра. Врачи не дают никаких прогнозов. Профессор только сказала о том, что кому вызвала защитная реакция и сколько Хатиже в ней пробудет — не известно, выводить магически нельзя. Это может понести за собой серьезные последствия, вплоть до состояния овоща. Девушке придется справляться самостоятельно.

— К сожалению, виновного не нашли, но общество старейшин прилагает все усилия, — после этих слов Распутин грозно осмотрел студентов и преподавателей. — С сегодняшнего дня, первым моим распоряжением таким: студенты, любого курса, обязаны носить форму, чтобы вас легко было отличать. Насколько я понимаю, у всех курсов форма разного цвета.

В зале зароптали. Если малышня не придала этому значение, то старшекурсники начали возмущаться. Форма была, но ее носили не все, многим она просто не шла. Более того, для каждого из курсов предполагалась форма своего цвета. Только студенты с первого по четвертые начальные курсы обязательно носили форму, которая имела темно-синий цвет. Студенты первого и второго основных курсов должны были носить темно бардовую форму в черную клетку. Третий курс — серый цвет, четвертый — темно-фиолетовый, пятый курс — темно-зеленый, а шестикурсники носили черную форму.

Многие студенты честно пытались носить форму, однако позже плюнули на это. Преподаватели пытались возмутиться, когда студенты приходили не по форме, однако затем махнули рукой. Главное, что одевались они не вызывающе.

— Тишина! — крикнул Распутин. — Далее, отходить от университета на расстояние более пятисот метров с сегодняшнего дня запрещено. На уроки зоологии или зельеделия вас обязан сопровождать преподаватель. Выходить без разрешения директора в лес или к океану — запрещается. И теперь самое главное. Прыжки могут совершать только студенты шестого курса! Те, чьи прыжки планировались на ближайшее время — отстраняются. Однако, есть и хорошие новости. Через два дня прыжок совершит моя студентка — Лада. На этом всё, приятного аппетита.

Виктория удивленно посмотрела на своих друзей. Особенно ошарашено выглядела Риоко, которая должна была совершить первый прыжок через неделю, а еще через неделю должен был прыгать Хидеки. Виктора и Агату Грей выслали из замка, что бы, по словам все того же Распутина: «Не было соблазна взбунтоваться у преподавателей на нового директора». Без директоров в замке все почувствовали себя на прицеле. Из-за напряженной обстановки и боязни за детей, взрослые, хоть и со скрипом в зубах, но подчинились.

Сам Распутин, в последний день каникул, расположился в кабинете директора. Свою племянницу он поселил в небольшой комнате, недалеко от своей. Девушка выглядела странно. Она постоянно смотрела на своего дядю то со злостью, то с благоговением, то с ненавистью. Однако нельзя не сказать о том, что она стала заместителем своего дяди.

После запрета на прыжки пятикурсникам, магия стала вести себя еще более странно, будто ощутила скорую угрозу исчезновения. Коридоры университета приняли довольно холодный вид. Казалось, что жизнь уходит из замка. После завтрака Виктория с друзьями, бредя по коридорам на урок, с грустью смотрела на картины, которые замирали. Не так давно самый старый призрак замка исчез. Это случилось на обеде, посреди зала. Как обычно Клим, а именно так его звали, летел к Хазани, на еженедельную беседу. Клим был зельеделом еще при Зарнице. Именно он рассмотрел в Хазани потенциал и вызвался быть его учителем. Конечно, учитель призрак очень странное явление, ведь в случае ошибки, он не мог даже руку нерадивого студента придержать. Однако, как и думал Клим, египтянин чувствовал зелья и без лишних замечаний.

В тот день небо на улице застелили тучи, солнце не пробивалось совсем, было мрачно и холодно. Призрак как всегда выплыл из стены и направился к своему ученику. Хазани, заметив учителя широко улыбнулся. Но Клим не долетел. На половине пути он просто растаял. Все студенты, видевшие это, испугались, некоторые младшекурсники заплакали. В тот день был объявлен негласный траур. Тяжелее всех расставание с призраком переживал зельедел.

Обстановка в Университете Собирающих магию была удручающей.

— Черт возьми, сегодня я должна была совершить свой прыжок! — Риоко от злости бросила в стену книжку, которую читала.

Виктория вздрогнула. Разумеется, японка жутко переживала из-за отмены прыжка. Первый учебный день вообще прошел напряженно. Преподаватели сдерживали свои высказывания о новом директоре. А когда Распутин решил пройтись по урокам, чтобы посмотреть, каким образом происходил учебный процесс, некоторые не могли сдерживать едкие замечания в его сторону. В частности, когда Ольга Викторовна читала лекцию про очередное восстание консерваторов, Распутин попытался заверить студентов, что именно оно надумано демократами, чтобы притянуть к себе внимание. Профессор Рагунштейн мило улыбнулась и пристально смотрела на директора, его лицо стало распухать.