Якут снова затянулся, потом стряхнул пепел в старую консервную банку.

– Ты прав, - согласно кивнул Никита.
– Я знал, что с первого раза на след не встану. Но болото всколыхнули. Пусть теперь репу чешут, почему старое дело всплывать начало. Только ты делаешь неправильные выводы из ситуации. Пару месяцев назад в Албазине и Благовещенске вышли несколько газет с большой статьей о похищении княжны Меньшиковой неким Ломакиным, оказавшимся еще и американским резидентом. Маньчжурская пресса иногда охотно перепечатывает разные желтые статейки из российских газет. Так вот, там шла речь и о тебе. Якут. Дескать, ты был пойман как пособник, следствие по твоему делу вели столичные дознаватели по особому поручению императора.

Якут слушал внимательно, только изредка разгонял дым рукой, вглядываясь в сидящего напротив него молодого парня. Слушал и поражался про себя. Он уже понял, к чему ведет волхв. И не ошибся.

– Перепечатанные статьи из Маньчжурии попали в Китай. История ведь оказалась резонансной, затрагивала политические интересы России на Корейском полуострове. Сведения, которые добыли мои верные товарищи, были весьма обнадеживающими. По предварительным данным, Хазарин спрятался где-то в Тибете, ждет, когда утихнет шум, чтобы потом спокойно перекочевать в Европу. Сейчас он в международном розыске. Так вот, ему попалась статья про тебя. Добрые люди постарались, чтобы волхв не расслаблялся. Думаю, он был весьма опечален. Есть у Хазарина опасения, что ты расколешься. И тут, представляешь, новая история подоспела. Ты сбежал из Шлиссельбурга. Настоящий детектив описали.

– Я не из крепости убегал, - заметил Якут.

– Да не важно, - махнул рукой Никита.
– Зато убедительная история вышла.

Якут оскалился. Его будут использовать как живца. Правильный ход. Опасный, конечно. Так и вся прошедшая жизнь прошла по острой кромке ножа.

– Хазарин теперь сделает все возможное, чтобы дотянуться до тебя. Может, через полгода, может - через пять лет. Я не знаю. Но буду готов подсечь поклевку. Хазарин ответит за то, что сделал

с моей будущей женой, угробив ее здоровье. Вместе зароем его под землю.

– Он не полезет в Россию, - возразил Якут, внимательно слушавший Никиту.
– Его здесь ждут спецслужбы.

– Я и не надеюсь на такой подарок. Ловить будем в Европе. Рано или поздно Хазарину надоест прятаться в горных монастырях. Не тот человек, чтобы себя в глуши хоронить. Захочет перебраться в более комфортные места. И где, как не на Западе можно такие найти. Но чем раньше мы расшевелим его - тем шансов хлопнуть опасного мага будет больше.

– Не сомневайся, барин, помогу, - кивнул Якут.
– Хазарин мне не брат, не сват. Если бы не он - продолжал бы сидеть тихо в Албазине и шуршал понемногу, не привлекая внимания к своей персоне. А теперь на старости лет рыбалкой на акулу занялся.

– Боишься?

– Отбоялся, - пожал плечами Якут, гася папиросу в банке.

В прихожей послышался топот ног, что-то возбужденно говорил Окунь. Что-то быстро парни вернулись. Мотор, как всегда, рот не открывал, когда напарник языком чесал.

– Отвезли?
– посмотрел на них Никита.

– Все, как ты сказал, - Окунь метнулся на кухню. Звякнуло стекло - он вернулся с двумя запотевшими бутылками темного «Мюнхенского», ловко открыл крышки одну о другую и подал Мотору.

– Клиента сбросили в подлеске, сунули ему сотку в карман и уехали, не стали ждать, когда очнется.

– Отлично, - Никита встал, подошел к подоконнику, на котором лежала добротная кожаная папка из крокодиловой кожи. Демонстративно при всех провел рукой, снимая защиту. На мгновение вспыхнуло блеклой синевой силовое поле и погасло. Якут понятливо искривил губы в улыбке. А ведь Окунь хотел залезть туда своими шаловливыми ручонками, пока хозяин с Мотором ревизовал подвал. Эх, не надо было отговаривать дурачка от излишнего любопытства. Сгорел бы сейчас в магическом пламени. Пепел хотя бы можно использовать как удобрение в неухоженном до сих пор саду. Видать, не зря хозяин оставил без присмотра портфель. Надеялся на несчастный случай?

Через мгновение на стол хлопнулась пачка газет. Мотор с недоумением посмотрел на Никиту.

– Посмотри их, - пояснил волхв, оставшись стоять возле окна.

– Что-то тебя здесь слишком много, барин, - хохотнул Мотор, разглядывая фотографии Никиты и его девушки с разных ракурсов. Вот они на чьей-то вечеринке, на крыльце дворца, в обнимку, в обнимку целующихся… - Поздравляю, у тебя красивая невеста. Щелкоперы, наверное, слюнями исходили, пока вас выцеливали через объективы.

– Сплошь бульварщина, - поддакнул Якут, признавая, что снимки сделаны не для художественной фотовыставки.
– Никак новое дело задумал?

– Я хочу, чтобы нашу личную жизнь еще до свадьбы не мусолили напыщенные дуры-мещанки и недалекие хлыщи, кривящие свои рожи от упоминания моего имени, - в голосе Никиты зазвучал

металл.
– Моей невесте не нравятся подобные шедевры, как и то, что день и ночь следят не только за мной, но и за ней. Думают, что поймают на горячем.

– Проучить?
– обрадовался Окунь. Вот что-что, акции с устрашениями он чувствовал за версту.

– Работа по тебе, - усмехнулся Никита.
– Но действовать надо с умом. Здесь фамилии особо ретивых героев, которых нужно осадить в первую очередь. Мотор, продумай, как намекнуть дуракам, что нравится людям, а что они ненавидят. Совсем охоту от работы не отбивайте. На первый раз…. Если не дойдет - сами виноваты.