Только я помечтаю уснуть, как дом, странным образом, оживает и выдает странные звуки, мешающие крепкому сну, что существенно, скажу я вам, портит жизнь.

Подрываясь от малейшего шороха, я, словно блюститель порядка, ночь напролет ношусь по углам в надежде повергнуть врага, чтобы утром возложить его труп к изголовью хозяина.

Вот, скажите на милость, мне это надо? Оказывается, – да! И все ночные метания только для того, чтобы утром, в знак благодарности, получить награду в виде котлет. Большего абсурда я не знаю.

Проклятые гены исподволь заставляют суетиться, почём зря.

Я отметил для себя, что людям не нужны мои старания и поверженный враг у изголовья. Особенно, если это, – дохлая мышь.

Мою хозяйку, однажды, чуть инфаркт не хватил, когда утром она обнаружила на уровне глаз задушенную серую тварь …ха-ха! потом ещё и влетело тапкой по морде.

Короче, чтобы я ни думал и как бы ни размышлял о жизни котов, все равно, мой зоркий глаз неизменно, ни на секунду, не сомкнется, пока хозяева видят десятый сон. Я стоял, и буду стоять на страже их жилища. И не дай бог, хоть одна мерзкая мышь проскочит в кухню и начнёт таскать еду.

Знаю! меня, обязательно, отметелят веником по хребту за плохую службу и дармовой хлеб.

Вот почему, каждое утро, моя башка ноет от подзатыльников! И пока я не приструню мышей, скребущих за стеной, спать недосуг.

Зверски голодный, после ночных боевых действий, я смиренно сижу у кровати и терпеливо жду, пока кто-нибудь из домашних не приоткроет глаза.

Как только дёрнутся веки, я, не теряя времени, прыгну на Михаила. Покружу по лысому животу, переминаясь с лапы на лапу, помассирую ему вдоль и поперёк кишечник. Угождая, я, распластавшись, заурчу на все лады. И так каждое утро.

Бывает, что повелитель снова засыпает и тогда, храп жутко раздражает. Все усилия разбудить богатыря, – коту под хвост.

Оплошность, с моей стороны, озадачивает, и я меняю тактику. Оттолкнувшись задними лапами о живот, я резко спрыгиваю на пол. У хозяина случается икота от моих неожиданных маневров. На всякий случай, я пережидаю под кроватью, затем понуро тащусь к миске и жду, в надежде, что после встряски, хозяин вряд ли уснет.

Михаил садится, трет глаза и бурчит под нос, проклятия в мой адрес. Срабатывает будильник! От внезапности оба подскакиваем, всегда, одновременно.

Победный момент для кота! Время вымаливать еду за ночную службу.

Остаётся подождать, когда полусонный хозяин появится на кухне, чтобы сварить кофе. Если он в добром расположении духа, то мне, точно, перепадет кусочек мяса со вчерашнего ужина.

Предвкушая божественный завтрак, я готов служить ему до изнеможения.

И передом, и боком пройдусь перед хозяином. К ногам припаду, потрусь. Иногда, прием не работает. Поэтому, я прибегаю к ещё одной хитрости.

Справляю нужду в лоток, в самый неподходящий момент, когда хозяин завтракает.

Чем не развлекуха? Хоть поржать, когда он учует запах.

Вот тогда, точно, вспомнит обо мне.

Конечно, бутерброд в горло полезет, пока не уберет запачканный лоток.

А я, как ни в чем не бывало, занимаюсь утренним туалетом, вылизывая себя с ног до головы. С этого момента хозяин не забудет о моем существовании и позаботится о любимом питомце.

Хитрость моего общения с Михаилом состоит в том, что хозяин думает, что мысль покормить кота, зародилась в его мозгу сама по себе. Но я то, точно знаю, что это происки моих ухищрений.

Главное выказать послушание всеми частями тела. Лапкой тронуть хозяйское плечо, когда он пригубит чашечку кофе или чая. Хорошо, если кофе с молоком, тогда, точно, белоснежным лакомством наполнит миску.

В такие моменты, даже урчание приторно сладкое. Фу! от себя противно.

Вот теперь ответьте, разве это жизнь?! Прогибаться и вымаливать каждый кусочек.

Кстати, я так виртуозно изгибаюсь у ног Михаила до момента, когда в тарелке появится еда. Затем, мне начхать на всех. Получив, что хотел, я, со спокойной душой, ухожу на лежбище у входа, даже не прикоснувшись к пайке. Потом съем. Кто ж из моей миски, станет забирать еду?

Положа лапу на сердце, я признаюсь вам, что мечтаю, хоть на миг, стать – Человеком. Лежу на пороге с несбыточной мечтой похозяйничать.

Завидую я людям. Мечта не дает мне покоя. Терзает сердце мысль, – скольких преимуществ я лишаюсь, не родившись человеком. Мурашки по коже бегают, и шерсть дыбом встаёт от злости.

С застарелой мыслью я встретил новый день.

Хозяйка с работы вернулась под утро. Не повезло мне к ночи выклянчить и у нее еды.

Не успел я толком позлиться, как включился пылесос, – худший из врагов в моей жизни. С ним я даже не дерусь, просто сбегаю, куда ноги занесут.