«Жил-был один праведник, и всегда рядом с ним шёл его ангел-хранитель. Праведник прожил долгую и счастливую жизнь, встретил свою половинку, прижил с ней детей. Вырастил их, дал образование. Затем пошли внуки, правнуки. Много воды с тех пор утекло. Устал Праведник, присел на горе задумался. — Чего пригорюнился? — спрашивает ангел-хранитель. — Да хотел бы посмотреть на свою жизнь как бы со стороны. Ангел-хранитель вознес Праведника высоко в небо и показал ему весь его земной путь. — Вот, скажи мне ангел-хранитель, почему в большинстве случаев я видел две дорожки следов, а иногда только одну? — Когда у тебя все было хорошо, — ответил ангел-хранитель, — мы шли рядом, и было две дорожки. — А когда тебе было очень трудно, то я нёс тебя на руках, оберегая от бед, и следовательно, ты видел мой след.»

— Так вот, мы с Софией Яковлевной поздравляем супругов со свадьбой, с прекрасным праздником создания новой и крепкой семьи. Два любящих сердца теперь бьются вместе. Желаем, чтобы дом наполняли радостные детские голоса, чтобы обходили его стороной невзгоды, а также, чтобы у новой семьи появился свой ангел-хранитель, который бы смог помочь в сложной ситуации. Желаем, чтобы нить, которая связала ваши судьбы вместе, всегда была крепкой и прочной.

Виват молодым, совет да любовь!

Мой возглас поддержали почти все присутствующие гости. Зазвенели бокалы и кубки. Благодарная улыбка не сходила с уст Багратиона.

Затем я взял футляр с саблей, пройдя через зал, вручил генералу. Петр Иванович, сразу же открыл его, и представил мой подарок на всеобщее обозрение. Глаза генерала светились радостью, похоже, угодили мы ему подарком. Пара гвардейцев занесла сундук с сервизом, и поставила за спинами молодых. Этот подарок они рассмотрят позже.

Около часа ещё продлились тосты и поздравления. Как по мне, так этот процесс уже затянулся, пора было утрамбовать съеденные угощения.

Наконец был объявлен бал.

Я помог Софии выйти из-за стола, и намеревался сопроводить в комнату для переодевания. Но был остановлен АлександромI.

— Представь Головко мне свою спутницу, — попросил император.

— Ваше императорское величество, разрешите представить вам мою невесту — княгиню Бакуринскую Софию Яковлевну.

София выполнила уместный в данном случае книксен.

— Бакуринская, Бакуринская. Это Якова Бакуринского, покойного Черниговского губернатора дочь?

— Совершенно верно. Самая младшая из дочерей.

— А ты, я смотрю, не только на поле брани геройствуешь, и в делах амурных преуспел. Какую красавицу-невесту заимел. Молодец, хвалю. Вот, скажи, где ты так ловко научился речи говорить? Багратиона сватал, как заправский сват. Сегодня речь произнёс, слушать приятно.

— От природы народа моего взял многое, ну, и книги разные читал. В каждом походе, находил библиотеки, изучал, то, что мне интересно, занимался самообразованием.

— Помню, ты нам своё орудие показывал. Забросил его?

— Не забросил. В последних двух походах проводил войсковые испытания. Сейчас проводим незначительные доработки, чтобы повысить надёжность

— Так это ты теми трубами ужас на французов наводил при Аустерлице?

— И при Аустерлице и при Фридланде минометы показали себя исключительно с положительной стороны. На наших позициях противнику всегда наносился большой ущерб в живой силе и пушках.

— Ты у Багратиона штабом руководишь?

— Так точно.

— А какое-то новое оружие придумал?

— Придумал казнозарядные нарезное ружье, из которого можно вести огонь в несколько раз чаще существующих ружей. Также в чертежах имеется казнозарядное полевое орудие, для стрельбы по противнику на три-четыре версты.

— Так почему не явил мне эти придумки?

— Они ещё не готовы к показу, способы выделки до конца не отработаны. Нужных станков не хватает.

— Повелеваю. Через неделю с ружьём и чертежами, прибыть ко мне в Гатчину с докладом. Поговорим. По трубным орудиям и припасам жду обстоятельной записки. Все о делах достаточно, идите, веселитесь.

Я любовался своей Софией, которая после переодевания, рассматривала себя в ростовом зеркале. Нежно голубое, почти воздушное платье, хорошо сидело на прелестной девичьей фигурке. Девушка расправляла на платье, только ей заметные складки.

— Пойдем, спляшем красавица, — услышал я пьяно-развязный голос, и в последний момент перехватил руку, пытающуюся коснуться Софии.

О-па, а эта личность мне знакома. Василий из рода князей Вяземских. Представьте себе шимпанзе в мундире лейб-гвардейца гусара, и больше говорить ничего не надо, можно просто начинать ржать до слез от увиденного.