— Нас, наверное, уже преследуют другие самолеты.

— Не волнуйся.

— Но они знают, что мы улетаем, не могут же нас просто так отпустить.

— Этот сукин блин перегонит всех, — он любовно похлопал рукой по приборному щитку. — Второго такого самолета нет. Самый быстрый истребитель-бомбардировщик.

Один из приборов запикал. Я подумал, что пикать может радар. Может, сообщает Игорю, что земля там, где ей и положено быть.

— В салоне все в порядке?

— Да, все хорошо.

— Эти девушки не русские, так? Говорят не на русском. И не на английском.

— Они латышки.

— Классные герлы. Правда. Такие пупсики.

Латышские пупсики, уточнил я про себя, прислушиваясь к пиканью. Вроде бы оно стало громче.

— Так ты уверен, что нас никто не догонит.

— Само собой. Знаешь, что это за самолет? Истребитель-бомбардировщик МИХГ-1. Первый и единственный во всей России.

— А нет более быстрого самолета?

— Только истребитель МИХГ-2. Тот же двигатель, но сам самолет меньше, поэтому скорость его выше. Тоже один на всю Россию.

— Только один?

— Да, один. На нем летает Алексей Бордунин. Тот еще сукин блин. Вечно задирает нос.

— И он быстрее этого самолета?

— На самую малость, не волнуйся.

— Я думаю, он преследует нас. Это пиканье... — я указал на экран радара, — ...тому свидетельство.

Глаза Игоря превратились в щелочки. Он пристально всмотрелся в экран.

— Сукин блин, — вырвалось у него.

— Это он?

— А кто же еще? Опять выеживается.

— Он нас догонит?

— Попытается посадить. Мы еще над советской территорией. Он попытается заставить нас снизиться и сесть на один из близлежащих аэродромов.

— Но мы не можем...

— Выеживающийся сукин блин. Видишь? Этот рычажок приводит в действие элероны. Я даю ему знать, что мы сдаемся.

— Но...

— Спокойно. Скажи всем, чтобы сидели тихо. Скажи телкам, волноваться не о чем. Сейчас мы развернемся.

На латышском я попросил всех за что-нибудь ухватиться, потому что самолет разворачивается. К счастью, никто не спросил, зачем. Игорь шевельнул ручкой управления, и самолет начал описывать широкую дугу.

Через фонарь кабины я увидел точку, которая по мере приближения росла в размерах. Вскоре стало ясно, что это самолет.

— Сукин блин, — пробормотал Игорь. — Привет, Алексей. Хвастаешь перед девушками, какой у тебя быстрый самолет, смеешься над теми, кто летает на более медленных. Что ж, посмотрим, кто будет смеяться последним, сукин ты блин. Смотри.

Он вдавил в пол какую-то педаль. Под нами что-то заревело, а потом преследующий нас истребитель взорвался.

— Такие вот дела, Алексей, сукин блин. Получай, хвастун! Получай за все!

Он смеялся, смеялся, смеялся. Потом вновь развернул самолет к Северному полюсу.

— Повезло, что я не ошибся, — добавил он какое-то время спустя под мерное гудение двигателей. Пиканье больше не раздражало.

— Ты о чем?

— Педали. Не мог вспомнить, какая отстреливает ракеты. Самолет всегда вооружен ракетами, но в экспериментальных полетах я их не использую. Тут две педали, одна — для ракет, вторая — нет. Я выбрал левую, и прощай, Алексей.

— А для чего правая?

— Для сброса бомб. Но бомб у нас нет, так что...

— Девушки, — напомнил я.

— Не волнуйся, я нажал на нужную.

— Девушек разбросало бы по всей России.

— Я нажал на нужную.

Я закрыл глаза, открыл, отстегнул ремни безопасности и молча вернулся в бомбовой отсек. Все сидели на своих местах. С кнопкой Игорь не ошибся. Или с педалью.

Минна пожелала знать, что произошло. Я отвечал обтекаемо, в общих чертах, не упомянул о том, что все они могли покинуть самолет до того, как он приземлится. Сказал, что другой самолет, плохой, пытался догнать нас, но Игорь ракетой разнес его в клочья.

Она широко улыбнулась. Спросила, как можно выразить радость на английском, если хочется обойтись без сукиного блина. Я ответил: «Ура! Отлично! Здорово!»

— Ура! Отлично! Здорово! — повторила за мной она.

Латышские девушки молчали. Две или три даже заснули. Милан тоже спал. Я поудобнее усадил Минну, укрыл, предложил поспать. Она улыбнулась, поцеловала меня и закрыла глаза.

Сам же вернулся в кабину.

— Эй, Аляска под нами.

— Откуда ты знаешь?

— Частенько летал над Аляской. Фотографировал. Где ты хочешь приземлиться? На военной базе?

— Ты сможешь ее найти?

— Я знаю их все. Нет проблем. Самая большая около Фэрбанкса. Нет проблем.