– Вы хотели что-то спросить?

– Когда кругом лед – это и в самом деле красиво?

– Прекрасно!.. Великолепно!.. Вообразите: горы, холмы, пропасти, арки, башни, колокольни, нагромождение льдин разнообразнейших форм. Море света и блеска!

– И скоро мы это увидим, позвольте узнать?

– Разумеется, скоро. Через сутки подойдем к мысу Фарвель, южной оконечности Гренландии на шестидесятом градусе северной широты.

– Поразительно! – продолжал матрос, ободренный дружеским расположением доктора.– А я думал, здесь лед такой, как у нас на пруду.

При этих словах бывалый полярник так расхохотался, что обернулись вахтенные матросы. Плюмован покраснел; подумав, что сказал глупость. А доктор, продолжая смеяться, воскликнул:

– Так вот, оказывается, какое у вас представление о полюсе! Вы и не знаете, до чего громадные бывают ледники! Они тянутся на сотни километров, лежат выше уровня моря на пятьсот – шестьсот метров и настолько же уходят в глубину.

– Черт побери! – вскричал парижанин.

– Под действием бледного гренландского солнца, а особенно волн, от ледников откалываются глыбы разной величины и плавают, пока не растают. Впрочем, вы сами это увидите, когда перейдем Полярный круг… И не только это!

– Простите, господин доктор! Вы так любезны, позвольте задать еще вопрос.

– Сколько угодно.

– Со дня отплытия мы только и слышим об этом проклятом полюсе, но никто не может объяснить, что это такое.

– Все очень просто. Полюс – слово греческое, обозначает оконечность оси, вокруг которой вращается в течение суток земная сфера.

– Невероятно! А я думал, это такой край, где волчий голод, где никто не живет и куда еще не ступала нога человека… А оказывается… ось… сфера…

– Возьмите, к примеру, какой-нибудь шар, хоть апельсин, воткните в него спицу и вращайте. Спица – это и будет ось, а место, где она проткнула апельсин,– полюс. Только у Земли ось воображаемая.

– Так ведь полюс не один, их два.

– Ну да! Северный и Южный. Поняли?

– Почти. А что такое Полярный круг, который так жаждет увидеть мой товарищ Констан Гиньяр, большой охотник до монет в сто су?

– Это параллель, проведенная на расстоянии двадцати трех градусов двадцати семи минут и пятидесяти семи секунд от Северного полюса, называется она Северным полярным кругом. Аналогично определяется Южный полярный круг.

– Значит, мы теперь около двадцати трех с половиной градусов от знаменитого полюса?

– Что же касается экватора…

– Это линия, где крестят… Как же, помню, когда я плавал в первый раз в Рио, меня там окатили водой.

– Линия, линия! А какая линия? Ну-ка, скажите!

– Это, как бы лучше выразиться, такая вещь… которая…

– Это тоже воображаемый круг, он опоясывает Землю и перпендикулярен оси.

– А, понимаю, усек наконец. Если разрезать апельсин пополам на равном расстоянии от полюсов, так чтобы спица и основание образовывали прямой угол.

– Совершенно верно. А вы неплохо соображаете. Итак, полюс – это девяностый градус, именно туда нам и надо.

– Не будь я Артур Фарен, по прозванию Плюмован, если мы не достигнем цели.

Вокруг беседовавших стали собираться вахтенные матросы, внимательно прислушиваясь к разговору и стараясь понять, в чем дело. Вопросов не задавали, надеясь, что товарищ им все объяснит.

Все благодарили доктора, когда он ушел поболтать с дежурным офицером. Только Констан Гиньяр остался недоволен. «Что за воображаемые точки и оси? Где их искать? Вот будь на них метка – тогда дело другое»,– думал нормандец, любивший определенность.

Снова вышел на палубу капитан, приказал сбавить ход – льдины попадались все чаще и чаще – и держать наготове электрический фонарь, совершенно необходимый ночью. Через сутки или несколько позже он рассчитывал пристать к датскому поселку Юлианехобу 37 в Гренландии и сделать его первой станцией экспедиции.

Две недели шла «Галлия» под парусами, делая по восьми узлов 38 . О немце Прегеле не было ни слуху ни духу. Он словно в воду канул. Перед отплытием де Амбрие тщетно просматривал списки кораблей, вышедших из всех портов Европы,– ни имени Прегеля. ни судна, направлявшегося на далекий Север, он не нашел.

Можно было надеяться, что «Галлия» первая пересечет Полярный круг, ведь Юлианехоб от него находится на расстоянии всего пяти градусов сорока минут к югу.

По мере приближения к Юлианехобу льдин становилось все больше и больше. Ночью включили прожектор. В его ярком свете ледяные горы казались сказочными. «Галлия» теперь шла под парами. К шести утра рассвело, но из-за густого тумана ничего не было видно.

Вдруг туман разом исчез и показался берег. Громкое «ура» сотрясло палубу и пронеслось над морем.