– Источник правее, – донеслось из-за спины.

Не прошло и минуты, как она наткнулась на маленький родник, дающий начало ручейку. В памяти неожиданно всплыла Леонсия. Уж она бы закатила истерику наглому магу за такие проверки! На этот раз мысль об избалованной младшей сестре вызвала лишь новую улыбку, а не привычное раздражение.

Набрав воды, Эрин вернулась в лагерь и довольно быстро приготовила кашу. Но назвать ее вкусной язык не повернулся.

– Сегодня будет жарко, – отрешенно произнесла девушка, глядя на безоблачное небо.

– Мне легче выполнять свою работу, когда ты молчишь, – в тон ей произнес маг.

– Да подавитесь своей надменностью, – возмущенно пробормотала Эрин, забираясь на лошадь.

Внезапно Рид рассмеялся. Словно был доволен хорошей шуткой. Но так и не ответил.

Лес вновь сменился бесконечными желтыми полями, уходящими за горизонт. Никаких деревень и городов на мили вокруг – грустная и неизбежная участь беглянки. Солнце, вошедшее в зенит, нещадно палило. Эрин хотела снять тяжелый плащ, но они снова понеслись галопом.

Ветер свистел в ушах, и злость, обуявшая ее утром, постепенно развеялась. Пусть думает, как заблагорассудится, упертый баран. Рид совершил ту же ошибку, что и она – вынес суждение о человеке по первому взгляду. Но если Эрин старалась отринуть расхожее мнение о мрачных наемниках, то маг не сильно стремился разрушать стереотипы представлений о капризных графинях. Успокаивала мысль, что через шесть дней она доберется до цели и сможет навсегда выкинуть сопровождающего из головы.

– Сколько тебе лет? – неожиданно спросил Рид, переводя коня на шаг.

– Семнадцать. – Она привычно добавила лишних полгода.

– Тогда понятно.

– Что вам понятно?!

– Почему ты сбежала, графиня, – последнее слово было произнесено с ехидной издевкой.

– Это осуждение? – Эрин не хотела отвечать, но слова сами сорвались с губ и потекли рекой. – Я должна сидеть в замке в ожидании принца? Такой я понравлюсь вам больше? Или не имеет значения, что я сделаю или скажу, умею я готовить обед или нет, вы неизменны во мнении, что все юные дворянки – надутые индюшки? В одном я могу с вами безоговорочно согласиться – теперь мне легче дышится, когда вы молчите.

Рид ничего не ответил, а его лица она не видела. Но на душе полегчало.

Следующие несколько часов тоже прошли в молчании. Они постоянно меняли темп езды, направление, часто шли по ручьям и сторонились людных трактов. Эрин знала, что отец обнаружит ее отсутствие не раньше завтрашнего утра, сразу поймет, куда сбежала дочь, и не отправит погони. По крайней мере, она очень на это надеялась, но решила не делиться своими мыслями со спутником – излишняя предосторожность не помешает. А облегчать ему задачу графиня не стремилась.

Заливные луга сменялись холмами, усеянными редкими березовыми рощицами, они в свою очередь плавно переходили в огромные леса, растянувшиеся до самого горизонта. Эрин давно потеряла ориентацию и не знала, в каком направлении находится родной город. Дом казался далеким, как и все люди, которые были ей дороги. Эта мысль пронзила, ужалила очередным уколом совести. Она обязательно вернется, не сейчас и не скоро, но когда-нибудь – обязательно. Посмотрит в глаза постаревшему отцу и извинится. Он должен ее понять.

У него были другие цели и мотивы, когда он покидал отчий дом. Юным балбесом, мечтая о славе, граф Рикон Дорс Велен отправился на войну. Единственный наследник древнего рода инкогнито поступил на службу рядовым солдатом. С востока на Авелор нападали орды диких кочевых племен, насиловали и убивали всех на своем пути, и он не смог остаться в стороне. А спустя годы, пройдя через много напряженных сражений и столкновений, объехав половину мира, граф вернулся домой генералом армии и победителем.

Эта история с детства вдохновляла Эрин. Дочь гордилась своим отцом больше, чем тот мог представить, он был для нее примером и кумиром. И, хотя военная служба не прельщала девушку, она во всем старалась быть похожей на отца.

Возможно, уже завтра он проклянет ее за это стремление.

Эрин повернулась и поймала на себе задумчивый, изучающий взгляд мага. Тот сразу отвернулся, но девушка уловила грустный отблеск в глубине темных глаз. И, стараясь не обращать внимания на внезапное смущение, охватившее ее, снова заговорила: