Емельяна хотела бы сдержать слезы, но не смогла.

– Идиот, - прошептала девушка, всхлипывая.

– Вот и я так же сказала, - утешила Ядвига, обнимая подругу.

49

– Это хреновая идея! – твердо заявил Степан Семенович, вышагивая по свежевымытому полу коридора клиники. – Бредовая и абсолютно тупая!

– Ну, спасибо, любимый! – Ягушка изогнула бровь, словно взгляд мог высказать мужу свое отношение к его мнению.

Емельяна сидела на краю кушетки, комкая платок и хмуро следя за нервничающим отцом.

Ядвига стояла, скрестив руки на груди, и наблюдала за мужем.

– Я не это имею в виду! – пробормотал Степан. – Что ты заводишься?!

Харитон Сергеевич с невозмутимым выражением лица рассматривал свою крестницу. Та ежилась под колким взглядом, но упрямо смотрела на отца, избегая взгляда крестного.

– Старуха права, - наконец, подал голос Бес. – Пока адвокаты будут буксовать с бумагами, она заберет пацана. Думаю, вся семейка уже активно консультируется с адвокатами, чтобы оспорить завещание. А так – и пацана вытащим, и проблемы решим.

– Сколько они встречались? Два дня? – вспылил Степан. – И сразу в брак? Да бред это!

– Степа, успокойся, - попросила Ядвига. – Даня не самый плохой вариант. И потом, у них фиктивный брак. Что мешает им развестись после?

Степан вздохнул, перевел взгляд с лица жены на дочь. Та сидела, опустив голову. Волосы скрывали ее лицо. Но по напряженным плечам и спине Степан понимал, что его Емеля нервничает. И вот-вот разрыдается.

– Степа, - вновь тихо заговорила Ядвига, опустив руку на спину мужа, поглаживая и успокаивая мужчину. – Я знакома с их семейкой. Там змеиный клубок. Стоит Дане попасть туда, и мать его похоронит заживо. Ей плевать на сына, если он не приносит деньги их семье.

– Мне кажется, ты преувеличиваешь, - мотнул головой Степан.

Емельяна вскинулась, а отец увидел, как ее глаза сверкнули решимостью и упрямством.

– Я не могу потерять его сейчас! – проговорила Емельяна. – Я потеряла его ребенка. Его самого я не могу потерять!

Девчонка торопливо подскочила на ноги и, сделав несколько шагов, замерла около стеклянной стены. Сквозь нее она видела лежащего на больничной койке Данила. Видела его темные волосы, казавшиеся почти черными на белоснежной подушке. Круги под глазами превращали его лицо в лицо незнакомца. Емеля подняла руку, приложила ладонью к стеклу. Кажется, она соскучилась по его взгляду. По нему самому.

За спиной девчонки раздавались тихие угрозы переломать шею, руки, ноги несчастному пациенту клиники. Ажуров грозил вырвать парню все нужные и не очень органы. А Емельяна молчала. Она была полна решимости настоять на своем мнении.

– У меня есть знакомые, - тихий голос подошедшего Бека нарушил уединение Емельяны. – Думаю, мы уложимся за час. Копию старухе отвезу сам. Заодно взгляну на нее поближе.

– Хорошо, - согласно кивнула Емельяна и, сморгнув слезу, взглянула на Алека: - Спасибо тебе.

Бек взъерошил волосы на макушке девчонки. Покидая здание клиники, Бек уже звонил знакомым. Странным образом он чувствовал, что поступает правильно.

50

– Можете поцеловать жениха, мадам Арканова!
– широкая улыбка скользнула по лицу Бека, когда он, спустя два часа, появился в том же здании клиники. Емельяна забралась на диван, подтянув колени к подбородку, Ажуров сидел напротив дочери и сверлил ее лицо обиженным взглядом.

Жестом фокусника Беккер вынул свидетельство о заключении брака и протянул его Ажуровой.

– Амалия Павловна меня впечатлила, - хмыкнул Бек, присаживаясь около девчонки. – Пацана даже жаль стало. Но ничего, обогреем, сделаем из него человека. Как поправится, так и приступим к перевоспитанию.

– Когда вся эта кутерьма закончится, - наконец, подал голос Степан, - Мы с тобой поговорим. И серьезно.

Емельяна только криво улыбнулась. Но возражать не стала. Отец перестал ругаться. И с души свалился огромный булыжник размером с гору. Поскольку иметь от любимого папы такой секрет оказалось очень и очень тяжело. Ведь еще с детства она все ему рассказывала, вплоть до пересказа прочитанных книг. А здесь утаила целую беременность и выкидыш. Судя по взгляду отца, он не скоро забудет об этом.

Взгляд Емельяны вновь вернулся к стеклу, за которым она увидела медсестру и доктора, совершавшего плановый обход. Видела, как врач стремительно вводит какой-то препарат в вену Данила, а медсестра выбегает из палаты.

И уже через минуту целая бригада медработников заполнила просторную комнату, где лежал Данил.

Емельяна сама не поняла, как вновь оказалась перед стеклом. Не поняла, отчего взор затуманен, и ком в горле мешает сглотнуть. Она не собиралась плакать. Но отец крепко прижал ее к себе, заставляя спрятать лицо на его плече. Тихий родной голос повторял, что все будет хорошо, Дан, непременно, поправится. Ведь он, Степан, просто обязан пересчитать ему ребра на честном поединке в клубе .