Ноги неприятно обожгло сквозняком, пробирающимся из щелей окна и двери. Поджала пальцы, зябко ежась. Камин, заботливо разогретый Адрианом, тепла комнате почти не добавлял, и тут было неожиданно холодно. Я даже успела пожалеть, что огненный маг ушел, оставив после себя только сияющие ярким светом сферы и камин.

Ну, была не была! Подтащила к лохани все тот же скрипучий стул и залезла сначала на него, пододвигая поближе полотенце и мыло. Перекинула ногу через стянутый железным обручем бортик и… Нога утонула в безразмерном монстре, и я, не найдя опоры, потеряла равновесие.

Громко взвизгнула, панически замахав руками, и, окончательно потеряв равновесие таки плюхнулась в воду, захлебываясь и учиняя в комнате настоящий потоп.

В дверь комнаты тут же кто-то забарабанил, пока я пыталась выплыть, зацепиться за бортик и вдохнуть воздуха. Паника нарастала — я никак не могла нащупать ни дно, ни бока этого гигантского монстра, утопая в воде. Кажется, дверь слетела с петель, и практически сразу я ощутила на своей коже ласковое объятие магии — кто-то держал меня за руку, помогая мне выбраться и отдышаться.

Легкие зашлись жгучей болью, пока я пыталась выкашлять из себя тонны воды, которой наглоталась. На глаза навернулись слезы. Кто-то ласково погладил меня по спине. Тело начинала бить крупная дрожь — я знатно перепугалась, действительно на какие-то мгновения подумав, что утону.

— Тихо-тихо, — произнес Корнелий, а это явно был он, судя по тому, как вода в лохани сразу успокоилась и ласковыми каплями начала стекаться обратно в резервуар.

Громко всхлипнув и не обращая внимания на свою наготу, прижалась к подставленному плечу, выплескивая пережитый ужас через слезы.

— Тш-ш-ш, Мелания, ну что ты так дрожишь? Все хорошо же. — Меня снова погладили. Сквозняк, дующий с пола, заставил поежиться. Это заметили, закутали меня в полотенце и утащили к себе на колени, расположившись на кровати. Сверху был накинут халат, а я все никак не могла успокоиться — слишком свежи еще были страшные воспоминания. — Чего ты так испугалась? — ласково спросил Корнелий, не прекращая меня гладить и, кажется, сам став чуть теплее, по крайней мере кожу больше не обжигало морозом. Я даже почти согрелась.

Снова всхлипнула, наконец поняв, что я, полностью голая под тонкой тканью халата, сейчас сижу на коленях у взрослого мужчины, плотно прижавшись грудью к его тонкой рубашке из высококачественного льна, отчего та промокла и ни капельки не защищала нас от тесного соприкосновения практически кожа к коже. Щеки залил предательский румянец, я отодвинулась, закутываясь в халат сильнее, но с коленей слезать не стала — на полу слишком холодно.

Голубые глаза, вдруг ставшие теплее, нежно улыбнулись мне. Морозные искорки, витавшие на дне зрачков, вопросительно блеснули, никак не выдавая неудобства момента.

— Я… я испугалась, что утону. — Хлюпнула носом, опуская взгляд на свои руки, стараясь не смотреть на близнеца. Кожу покрыли острые мурашки, когда я снова почувствовала, как он задействует магию, заставляя воду с моих волос быстро испаряться, чтобы я окончательно не продрогла. В груди стало жарко, дыхание перехватило от глубины чувств — пожалуй, в этот раз я оказалась слишком близко к источнику магии, вот и реакция.

— В этом? — скептически осмотрел вроде как совершенно не страшную сейчас лохань принц. Я кивнула, стараясь держать себя в руках и не выдавать того, что чувствую, стыдливо поежившись.

— Мелания, только не говори мне, что ты боишься воды, — вдруг с чего-то сделал он такой неожиданный вывод.

Хлопнула ресницами, глядя на смешинки, залегшие в уголках его губ, когда он улыбнулся.

Отвела взгляд, даже не зная, что ответить.

— Мелания, за сегодняшний день ты дважды залезала на макушки самых высоких деревьев даже без магической страховки и прочего, ни о чем не думая, скакала как горная коза по болоту, совершенно не боясь, что можешь там утонуть, просто ступив не туда, и четыре раза натыкалась на диких животных, которых мы с Адрианом только и успевали от тебя отгонять. И ты боишься воды? — Кажется, кто-то явно получает удовольствие от моего страха.

Надувшись, таки слезла с его колен, чувствуя, как кожу сразу же обжигает холод, а по ногам мерзко проходится все тот же сквозняк.

— И ничего я не боюсь! — фыркнула, но, видимо, недостаточно правдоподобно, так как Корнелий вдруг согнулся пополам — и как заржет. Громко, заразительно, так, что я сама даже слегка улыбнулась, поджав левую ногу, чтобы хоть немного сохранить тепло.

— Дядя будет в восторге, — выдал он. Не совсем поняла, при чем тут его дядя-император. Или он другого дядю имел в виду?