Войдя в комнату, обнаружила, что два моих неугомонных полуночника еще не спят. Ванятка хваткой цербера, держал волчару и с маниакальным упорством рассказывал ему очередную сказку. Лохматик уже не пытался сопротивляться, роняя скупую мужскую слезу, жалобно поскуливал, оплакивая свою горемычную участь няньки.

— Ваня, что за безобразие? Так поздно, а ты еще не спишь! — я пыталась включить строгость, но так как в животе порхали бабочки, получилась чуть ли не похвала.

— Я еще не все сказки Серому Волку рассказал, — зевая, возмутился сынулька.

— Оставь на завтра! — обрисовала я радужную перспективу волчаре. — Ты же пушистого завтра вечером тоже будешь спать укладывать!

— Правда? — не поверил постреленок своему счастью.

— Несомненно! — для хищника это прозвучало, как приговор, и у него задергался правый глаз.

— А теперь всем спать! — скомандовала я и погасила свечи.

Оказавшись у себя в постели, обняла подушку и тут же погрузилась в волшебные сны, рассказывать которые неприлично, а вспоминать приятно. Одно могу сказать: Константин был хорош, затейник!

Утро было прекрасным! Я, не открывая глаз, нежилась в кровати. После вчерашнего сказочного нон-стопа постреленок и клыкастый еще сладко спали. Я с удовольствием потянулась и, улыбаясь своим снам, приоткрыла один глаз.

— Уй ёёё! — прокричала я все, что смогла сформулировать, кидая в наглую птицу подушкой.

Надо мной на спинке моей кровати сидел Щур и внимательно меня разглядывал.

— Кар! — взметнулся под потолок ворон. — Ты чего кидаешься? А в постели лежала такая счастливая!

— А нечего было пугать! Да еще с самого утра! — возмущалась я, кутаясь в одеяло.

В соседней комнате завозились Волк с Ваняткой, а затем выскочили ко мне в спальню: мохнатик с оскаленной пастью, Ванятка с драгоценным царским жезлом. Видимо, не одна я в нашей семье имею склонности к криминалу. Она у нас передается из поколения в поколение. Занятно, кто же надоумил мое дитятко расслышать зов крови? Узнаю, прибью!

Усадив сынишку к себе на колени и отобрав у него ювелирку, поинтересовалась у чернявого:

— Чего прилетел? Новости интересные появились? Или у нас опять что-то случилось?

— Нет, у нас все спокойно! — удивленно косясь на «палку», отделанную изумрудами, ответил Щур. — Прилетел твою голову лечить от похмелья!

— Спасибо за заботу, — искренне поблагодарила я пернатого. — Но голова сегодня не болит, видимо, втягиваюсь, — на что чернявый лишь осуждающе каркнул.

— Ваня, — строго обратилась я к своему ребенку. — Я же тебе говорила, что чужое брать нехорошо.

Ребенок насупился и повесил нос:

— Я знаю. Но игра в «городки» мне так понравилась! — трогательно заглядывая мне в глаза, лепетал роднулька.

Моя материнская строгость начала давать сбои.

— Замечательно! Так что же мы с тобой не найдем во дворе замка палку и деталек для пирамидки? — возмущалась я.

— Так чего их искать-то? — бесхитростно разулыбался постреленок. — Баба Яга, Янина и Елисей захватили из пещеры тех обезьянок. Сегодня после завтрака опять играть будем!

Да кто бы сомневался в этом мафиозном синдикате! Но как они могли подписать ребенка на кражу? Значит, Кощей уже все знает! И если Бессмертный за преступления виновников казнить будет, то придется пойти самой привести приговоры в исполнение, лишь бы спасти своего ребенка.

— Что за палка? Что за обезьянки? — пытался понять мое полуобморочно-решительное состояние ворон.

— Ваня, Елисей, Яга и Янина обокрали кощееву сокровищницу, уперев из нее царский скипетр и золотые статуэтки обезьянок — его символы власти! Если память мне не изменяет, — сообщила я безжизненным голосом.

— И ты еще будешь утверждать, что это Я ТЕБЯ ПУГАЮ! — насмехался пернатый. — Да у тебя растет самородок по запугиванию.

— Что нам теперь делать? — сиплым голосом спросила я.

— Бежать! — ерничал чернявый.

— До финской границы? — передразнила я птаху.

— За тридевять земель! — озвучил нам конечную цель Щур.

Мы дружно покосились на волчару, тот грустно развел передние лапы:

— Я бы разок закрыл глаза на ваш побег, но у меня приказ.

— Какой? — насторожилась я.

— Охранять! И за пределы нашего царства не выпускать! — признался лохматик.

— Почему? — сознание начало заполняться тревожными подозрениями.

— За границей слишком сложно будет обеспечить вашу безопасность, — вещал мохнатый.