К 1891 году в его владении находились обширные территории, на которых добывалось сырье, и в результате под контролем Рокфеллера оказалась не только очистка нефти, но и четверть ее добычи в Америке. Компания росла как на дрожжах, а вместе с ней росла и критика. Этика индивидуализма, характерная для американского бизнеса, была подорвана темными намерениями огромных корпораций вроде Standard Oil. Многие из нападок общественности были справедливы. Рокфеллер позаботился о том, чтобы политика не помешала его амбициозным планам: хотя официальные пожертвования компании в пользу политических партий были скромными, она не гнушалась тайно покупать нужных политиков, чтобы они лоббировали ее интересы.

Черноу замечает, что восхождение Standard Oil на олимп американского бизнеса и его оккупация преподали общественности хороший урок: оставленные на произвол судьбы нерегулируемые рынки могут стать абсолютно несвободными. Рынок не является естественным образованием, необходимы законы для того, чтобы он мог оставаться независимым и не оказался монополизирован. Сегодня это кажется естественным, однако на заре американского капитализма, когда почти не существовало правил и налогов, это казалось откровением. Рокфеллер недооценил силу малого бизнеса и не смог остановить введение антимонопольного регулирования. В 1892 году ему пришлось реорганизовать свою корпорацию, разделив ее на 20 самостоятельных компаний. Тем не менее сила антимонопольного закона была невелика, а власть Standard Oil, чья штаб-квартира теперь располагалась на 26-й улице в Нью-Йорке, осталась прежней. Во время экономического кризиса 1890-х популистские антикапиталистические движения превратили Рокфеллера в икону зла. Его компания богатела независимо от этого, так как необходимость в масле для освещения и горюче-смазочных материалах оставалась неизменной. В ней скопилось столько наличности, что банки Уолл-стрит ей больше не требовались, и она сама стала неким подобием банка, финансируя собственное развитие, став настолько огромной, что ни одна другая компания не могла сравниться с ней, и снижая цены на свою продукцию до такого уровня, который никто не мог побить.

К 1907 году Standard Oil поставляла 87 % потребляемого страной керосина, поглотила 90 % внутреннего рынка и была основным мировым экспортером нефти, в 20 раз превышая в размере своего ближайшего соперника. В том же году при поддержке президента Тедди Рузвельта против корпорации Рокфеллера было возбуждено множество уголовных дел. В 68 лет он мог оказаться в тюрьме. Чтобы избежать этого, во время судебного заседания в Чикаго он попытался притвориться немощным стариком, который почти ничего не помнит. Спектакль не остановил правосудие, и в 1911-м Верховный суд постановил, что Standard Oil должна быть разделена на 34 компании, которые отныне станут конкурировать друг с другом. Несмотря на это, в последующие годы доходы этих компаний росли. Наступала эра автомобилей, и безграничная жажда нефти должна была сделать Рокфеллера богаче, чем он когда-либо был.

Чтобы понять, насколько велика была мощь Standard Oil в то время, подумайте о том, что каждая из компаний, на которые она была разделена, впоследствии превратилась в крупную корпорацию и получила значительную долю рынка: Standard Oil в Нью-Джерси стала Exxon, нью-йоркская Standard Oil стала Mobil, Standard Oil в Индиане превратилась в Amoco, а калифорнийская Standard Oil – в Chevron. Хотя сам бренд «Standard Oil» перестал существовать, отпечатки Рокфеллера можно найти на миллионах бензоколонок и канистр в Соединенных Штатах и по всему миру.

Истощенный своими обязанностями по управлению корпорацией, судебными тяжбами и предстоящим слушаньем в Конгрессе, а также ненавистью, с которой на него обрушивалась пресса, в 1890 году Рокфеллер пережил некое подобие нервного срыва. Несколько месяцев он не показывался в офисе, у него начали сильно выпадать волосы. В возрасте 55 лет он вышел на пенсию, однако общественность не верила, что он действительно отошел от дел. Несмотря на занятия благотворительностью – в частности, жертвование огромной суммы на создание Чикагского университета, – Рокфеллер не мог тягаться с такими популярными личностями, как Эптон Синклер, разоблачивший коррумпированную мясоперерабатывающую индустрию и намеревавшийся теперь взяться за бизнес Рокфеллера, и Эмма Голдман, известная анархистка. Он предпочитал вести замкнутый образ жизни в своем поместье, чтобы избежать публичных оскорблений, возможных нападений и даже покушений.

Самый богатый человек Америки (его доход, не облагаемый налогом, всего за один 1902 год составил 58 миллионов долларов, что в переводе на наши деньги составляет миллиард) ежедневно получал тысячи писем с просьбами выслать денег. Рокфеллер старался помочь по-настоящему нуждающимся, однако вскоре пришел к выводу, что в условиях своего растущего благосостояния он должен организовать масштабную систему помощи.

Еще во времена своей юности Рокфеллер отдавал 6-10 % от своей первой зарплаты на благотворительные проекты, которые его взволновали. Вслед за проповедником Джоном Уэсли, призывавшим зарабатывать деньги, копить их и жертвовать, Рокфеллер однажды сказал: «Возможно, Господь оказал мне милость и помог разбогатеть потому, что знал, что я отдам эти деньги людям». Именно этот взгляд на себя, уверен Черноу, способствовал необычайной настойчивости Рокфеллера в бизнесе, получению удовольствия от происходящего и лишал его каких-либо угрызений совести. Кальвинистская идея «призвания» означала, что все деньги, которые ему удалось заработать, свидетельствуют о благословлении Божием.

Значительные суммы, которые Рокфеллер жертвовал на строительство Чикагского университета и на обучение афроамериканцев, были лишь началом. В 1913 году он создал Фонд Рокфеллера и развернул по-настоящему масштабную благотворительную деятельность. До появления этой организации благотворительность обычно сводилась к тому, что богатые люди содержали небольшие организации-любимчики, вроде оркестров и музеев изобразительных искусств, либо жертвовали на школы и приюты и их имена ассоциировались с этими заведениями. Размеры нового фонда позволяли Рокфеллеру подняться над личными пристрастиями и вложить деньги в науку и знания, которые принесут благо всему человечеству и будущему жизни на Земле. Основными направлениями деятельности фонда стали образование и медицина.

Деньги Рокфеллера, впрочем, оказывались и в весьма неожиданных карманах. Дочь нефтяного магната Эдит Рокфеллер-Маккормик, первая из клана взбунтовавшаяся против строгих религиозных взглядов семьи, уехала в Швейцарию, где финансово поддерживала психиатра Карла Юнга, а также сама стала психоаналитиком. Во время Второй мировой войны она также передавала деньги Джеймсу Джойсу, нашедшему убежище в Цюрихе. Эбби Олдрич Рокфеллер, жена его сына Джона, стала главным меценатом Нью-Йоркского музея современного искусства (MoMA). Каким-то непостижимым образом ей удалось убедить своего чопорного супруга, не выносившего ее любви к Пикассо и Матиссу, что они должны снести свой девятиэтажный дом (вместе с домом Рокфеллера-старшего) и отдать землю музею. У самого Рокфеллера также были свои пристрастия. Он потратил миллионы на восстановление колониального Уильямсбурга, а также спонсировал приобретение практически всех экспонатов для средневековой коллекции Клойстера [14] . Внук Рокфеллера Нельсон Рокфеллер пробыл четыре срока в должности губернатора штата Нью-Йорк, трижды баллотировался на пост президента США от Республиканской партии и был вице-президентом в правительстве 38-го президента Джеральда Р. Форда.