Увлечённый воспоминаниями, я не заметил, как пролетел почти целый час. Стрелки на циферблате указывали на двенадцать часов сорок минут. Я никогда так долго не валялся в постели, и на основе укоренившихся привычек немного стало не по себе. Но с другой стороны это даже на пользу. Мне как-то надо «убить» сегодняшний день. Заправив постель, решил освежить, если не сознание, так хотя бы тело, и принял душ. Что теперь должно быть – завтрак или обед? Но от пропавшего аппетита этот вопрос меня совершенно не волновал. Меня с прежней силой тянуло к Есении. Какая же все-таки «зараза» это чувство, которое называется любовь. От того, что её рядом нет, становится нестерпимо тоскливо. Непроизвольно сознание теснит ощущение утраты близкого человека. Если сейчас королева красоты скажет мне: «Я тебя люблю, хочу быть с тобой. У тебя будет все. Ты ни в чем не будешь нуждаться», то я не променяю эти блага на ту единственную, которая стала мне самым дорогим, самым близким человеком. К которой тянет так «остервенело», что абсолютно ни о ком и ни о чём не хочется думать. Ни о жизни, ни о смерти, а тем более о каких-то там бессмысленных благах. Вот что значит: «С любимым рай и в шалаше». Именно сейчас я реально переживаю то, о чем много раз слышал, но не придавал этому значения. Как говорят: «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать». А в такой ситуации точнее будет сказать: «Лучше один раз почувствовать, чем сто раз увидеть», то есть вкусить пирога. Вот сейчас я откровенно завидую тем, кто решает вкус пирога только лишь по описанию. Завидую даже своей прошлой жизни, много лет проведенной совместно с женой. А основание есть – нашей образцовой семье завидовали многие знакомые. Образцовая дочка – отличница в учебе, примерно воспитана (в первую очередь заслуга мудрого деда). Образцовый муж – не пьющий, не гуляющий, заботливый семьянин. Образцовая жена – трудолюбивая, никогда не унывающая, незаменимая опора мужу. Я был действительно счастлив. Если бы в тот период мне сказали, что мои чувства к жене не любовь, а естественная ответная реакция высоких уважительных чувств, я бы категорически возразил. Будучи уверенным в себе, я бы даже не стал прислушиваться к этим «бредням». Потому что не знал истинного «вкуса» этого чувства. Я еще не был поражен стрелой Амура. Потому что провидение еще не наградило этим с ума сводящим даром. А точнее будет – провидение не наградило меня наконец встретить женщину, предназначенную именно мне. И это с ума сводящее чувство только теплилось в моей душе всю мою сознательную жизнь. По моему телу волной пробежала дрожь от испуга, что я действительно не перенесу более суток такого напряжения и сойду с ума. Меня даже стало подташнивать. Я решил быстрее выйти и прогуляться на свежем воздухе, а не томиться в четырех стенах. Улыбки на лицах людей от радостного весеннего настроения отвлекут меня. Потом сяду в любую маршрутку, проеду несколько остановок и зайду в первое встречное кафе. К тому времени, возможно, проклюнется аппетит. А если не проклюнется, то для аппетита и пятьдесят граммов не грех пропустить.

Сегодняшний день намного теплее вчерашнего. Почти летняя погода поразила абсолютным безветрием. Люди как обычно, торопя события, уже гуляют в рубашках, а молодежь даже в одних майках. Хорошо, что я надел только легкую куртку. Ночью или рано утром, видимо, прошел хороший ливень. На асфальте от остатков луж, игриво слепя глаза, отражались солнечные зайчики. Я обратил внимание, что вчерашние мрачные деревья буквально за одни сутки повеселели и опушились нежной зеленью. Приятное ощущение очередного ежегодного пробуждения природы действительно повлияло на мое сознание в лучшую сторону. И, вероятно, именно по этой причине в моем ЭГО открылся третий глаз. Мне показалось, что именно сейчас позвонит Есения. Предчувствуя события, мы в это не вникаем, а когда свершается – ловим себя на мысли, что об этом, кажется, думали. Я не успел конкретнее проанализировать этот феномен, как заиграла мелодия входящего сигнала мобильного телефона в кармане куртки. От невероятного совпадения и подспудной уверенности мои руки, неподвластные моей воле, ужасно задрожали и стали неуправляемыми. Вынимая из кармана, чуть не уронил самую важную для меня на данный момент вещь.

– Женя, милый, здравствуй!

– Здравствуй, Есения, дорогая!

– Пожалуйста, меня не перебивай. Я не взяла с собой «зарядник», а телефон вот-вот «сядет». Я ужасно по тебе соскучилась. В общем, часов в шесть приеду, перезвоню от Людмилы, мы встретимся и я все тебе расскажу. Если ты не против, конечно…

– Нет, Есения, дорогая, конечно, не против. Я тоже по тебе страшно соскучился.

– Я уже жду нашей встречи с нетер… – на этом наша связь оборвалась. Последние буквы, составляющие звук: «пением» – пропели в недоступном эфире. Хорошо, что Есения успела объяснить, и я знаю причину обрыва связи.

С этого мгновения стрелка барометра моего настроения от пасмурного резко перескочила на ярко-солнечное. Я даже почувствовал, что проголодался. С тех пор, как в последний раз нормально принимал пищу в этом «пасмурном» состоянии, прошли почти сутки. Я никогда не проводил над собой ставшие модными эксперименты по вегетарианству, а тем более – солнцеедению. Мне захотелось съесть чего-нибудь существенного, чего-нибудь мясного. И решил кафе искать не в душной маршрутке, а по пути пешего хода. От приподнятого настроения даже появилось желание поработать над проектом коттеджа. В голове давно уже хранятся все расчеты с учетом новой более экономичной схемы монтажа труб водоснабжения и канализации вплоть до мелочей. Но, к сожалению, после возвращения домой за три с небольшим часа я не успею завершить, а отрываться в таком деле не хочется – пропадет вдохновение. Займусь как-нибудь на неделе после рабочего дня. Обычно я с этими делами до полуночи управляюсь. А чем же заняться до шести часов вечера, чтобы скоротать время? И вдруг родилась блестящая идея. Лично мне, по словам тещи Галины Ивановны, Федор Егорович завещал большую общую тетрадь в клетку со своими записями. Эту тетрадь формата А4 в бирюзовом ледериновом переплете я хорошо помню. К сожалению, только пролистал и вложил между книг. А для тщательного ознакомления откладывал все время на потом. Как обычно в текучке дней от различных забот многое забывается, а если вспомнишь – времени не хватает. Я поймал себя на мысли, что сам перед собой оправдываюсь. Нет, не оправдываюсь – я выворачиваюсь. Как в таких случаях говорят: «Правда глаза колет». От того, что за семь лет не соизволил заглянуть в тетрадь, завещанную мне человеком, по которому скучаю, стало стыдно и моментально сработал рефлекс – стремление «обелить» себя. А перед кем, уже не имеет значения. Этот рефлекс заставляет неосознанно выворачиваться даже перед собой. Пока размышлял над этим вопросом, чуть не прошел мимо закусочной. Заведения общепита такого типа я посещать не привык, но теперь, когда появилось жгучее желание заглянуть в заветную тетрадь, а время с ритма мерного шага перешло на галоп, выбирать не приходилось.

В достаточно большом помещении закусочной почти не было посетителей. В самом дальнем углу от входа заседала компания из четырех мужчин примерно сорокалетнего возраста. Благодаря учению моего покойного тестя о сущности человеческой я моментально определил – «великолепная» четверка – завсегдатаи этого заведения и жители ближайших домов (такие далеко не ходят). Этот сплоченный квартет принял изрядную дозу «ерша». На столе в большом количестве стояли кружки с остатками пива и порожняя бутылка из-под водки, а из закуски – в тарелке покоились обглоданные хвосты селедки. Их сознание уже было завуалировано плотной сепией, и, не обращая внимания на присутствующих, они о чем-то громко спорили, используя «перченые» словечки. За столом возле стойки, опасаясь близкого соседства и не разделяя взглядов веселой компании, активно поглощала пельмени молодая парочка. Видимо, в прогулке по весеннему городу они изрядно проголодались и по сценарию, схожему с моим, заглянули в первую попавшуюся точку общепита. Я ознакомился с меню в неказистой рамке на прилавке стойки. Там действительно из блюд существенного обеда кроме пельменей ничего не значилось. Заказал двойную порцию и компот из сухофруктов и занял место за соседним столиком с молодыми, подальше от непредсказуемых неприятностей. Вероятно, разница в контрасте между мной и шумной четверкой побудила молодых пожелать мне, совершенно незнакомому человеку, приятного аппетита. Я машинально поблагодарил и соответственно пожелал того же. Когда-то было в порядке вещей говорить «волшебные» слова незнакомым людям. От стыда мне стало немного неуютно за то, что я уже привык к новым отношениям в обществе. А может, эти ребята заискивают передо мной с целью подстраховки и рассчитывают на мою поддержку в случае дебоша пьяной компании. Но нет… Я же не пятнадцатилетний мальчишка, чтобы гадать. Их откровенность чувствуется душой. И сомнений нет – эти ребята воспитанные. Но так или иначе все равно до слез приятно, что не вся молодежь подверглась современной мутации. Есть еще люди, которые воспитывают своих наследников по общепринятым человеческим канонам. Так, как мой тесть «лепил» будущее своей внучки и нашей с женой дочки, которая даже в детсадовском возрасте говорила: «Мой дедушка самый умный. Он всех хорошему учит. И вас научит». Я полностью согласен со словами, однажды сказанными Алексеем Алексеевичем: «В генах Русского народа заложена культура с особой стойкой жилкой. Вспомните историю. Он никогда на войну не шел с целью оккупации. Он всегда защищал. Эту истину признает весь цивилизованный мир. А чтоб совсем не угас очаг русской культуры, необходимо периодически подпитывать угольками». Ребята за соседним столом закончили свой обед, отнесли использованную посуду и, проходя мимо меня, поздравили с наступающими праздниками. Я окончательно убедился в примерном воспитании этой молодой пары. Если бы в их сознании укоренились современные нормы морали, то, уходя, будучи уже уверенными в своей безопасности, не поздравили бы с наступающими праздниками. Меня в очередной раз тронула учтивость молодых, уже ставшая непривычной, и я, разумеется, поздравил их в ответ.

Буквально через минуту после ухода молодой четы в закусочную под ручку зашла чета достаточно преклонного возраста. Появление этой пары привлекло не только мое внимание. Даже шумная компания затихла. На груди у обоих вошедших позванивали и сверкали ордена и медали. Особенно у старика, опирающегося на клюшку, эти знаки доблестного отличия покрывали его пиджак сплошным блеском. Мой отец тоже был на фронте, только орденов поменьше, и, наверное, сейчас также передвигался бы с помощью клюшки. Мои размышления прервал один из членов компании, заседающей в дальнем углу. В его пропитом голосе чувствовалась ирония.

– С праздником, наши дорогие защитники. Только вот до праздника еще целых десять дней. А вы уже побрякушки нацепили. Невтерпеж похвастаться, да?

– Васька, заткни хайло! – Чувствуется, что буфетчица, стоящая за стойкой, давно уже знакома с этими узкими специалистами пивных букетов. – Совсем мозги пропили.

– Ладно, Светик, не ругайся. Он ведь не со зла, он просто шутит. – за своего кореша вступился другой собутыльник. – Ты лучше налей нам еще по кружечке.

– А на какие ши-ши? Вам, Гена, в кредит я больше не налью. Сначала рассчитайтесь по прежним долгам. Допивайте свои сладкие остатки и свободны отсюдова. – Старушка знакомилась с меню, а ее спутник терпеливо ждал конца перебранки, чтоб доходчиво объяснить причину парадного облачения.

– Мы, молодые люди, не похвастать вышли. Для нас с Марфой война закончилась сегодняшним днем. Именно сегодня моя Марфа спасла меня от смерти. Сама, будучи раненая, дотащила меня, бессознательного, истекающего кровью, до лазарета, и нас обоих сразу отправили в госпиталь. – Этот Гена сделал гримасу большого удивления и восхищения, поднялся с места и неуверенной походкой направился к старикам.

– Очень трогательная история. В таком случае сегодня действительно ваш праздник. Сегодня вы именинники. А именинники обычно угощают. Так что, отец, бери нам пивка и мы от души выпьем за ваше здоровье. – Я почувствовал, как от надменного поведения этих нахальных недоумков мое нутро начало вибрировать. В молодые годы я занимался в секции самбо. Мои мускулы напряглись, в них еще сохранилась мышечная память. Я хорошо понимал, что вкупе энергии всех четверых, еле стоящих на ногах, не наберется даже на силу, равную одного трезвого. А тем более вместо расчетливого нападения они будут друг другу только мешать. И представил картину последствий: переломанная мебель, возможно, переломанные конечности и разбитые лица, а в результате – посещение ОВД. И мне же за правое дело придется отвечать. Придется рассчитываться за поломку инвентаря и оплачивать лечение пострадавших. В голове к месту всплыли Тишкины слова: «Моя милиция (теперь полиция) меня же заберет» и «В г… вступишь, потом долго этим же г. от тебя вонять будет». Я решил повлиять на ситуацию не физически, а морально. Когда с пьяными разговариваешь вежливо, они иногда становятся послушными. Но буфетчица Света меня опередила.