Шрифт:
— Змей — это Змей Горыныч, — просто ответила Мара. — Кому он мог понадобиться?! Ума не приложу!
— Князь Упырей! — воскликнули мы с Далой одновременно.
Глава 13. Страсти по ведьме
Мара резко обернулась, взметнув полы платья вокруг ног. Её взгляд острой ледышкой пронзил Далу, а вместе с ней и меня. А голос, наверное, мог бы заморозить всю Землю в три минуты:
— Кощик? При чём тут он?!
— Кощик?! — изумились мы с Далой синхронно, и Мара слегка порозовела:
— Ну, Кощей. В чём дело? Зачем ему красть Змеечку?
Сестра внутренне толкнула меня и хихикнула: «Шуры-муры с Кощеем — это достойно богини!» Я отмахнулась: «Спроси её лучше, когда она видела этого Кощика в последний раз!»
Дала озвучила мой вопрос. Мара нахмурила красиво очерченные смоляные брови, помолчала и ответила упавшим голосом:
— Ох, нет… Понять не могу, для чего ему понадобился Змеечка! Ведь молодой совсем, неопытный, мухи не обидит! Его даже не дрессировали ещё…
«Отдрессируют, мадам, не извольте сомневаться», — мелькнуло у меня в голове. Дала же ответила:
— Тётушка Мара… Вы ведь нам тётя, да? — и, получив отмашку рукой, продолжила: — Я вам сейчас расскажу, что нам известно! Мы с сестрой его даже видели! Правда, во сне, но ведь Лада провидица, так что…
По ходу рассказа о безобразиях нежити и моём сне про Жанну Мара бледнела, краснела пятнами, то прижимала руки к груди, то всплескивала ими от возмущения. Киря тоже не сидел без дела, подобравшись к нам поближе, и теперь обнюхивал близняшкины ноги. Я на всякий случай попробовала вложить в его мозг идею о нашей с сестрой дружелюбности и мирном настрое. Но в этом не было необходимости — Киря был в печали и ему хотелось знать, можем ли мы помочь найти Змея.
Когда призрачный подол платья Далы уже весь был в слюнях собачки, Мара решительно сказала, сдвинув брови:
— Пошли-ка к Велесу! Там такое творится, а мы тут сидим, как в пузыре, и знать ничего не знаем!
— Да не вопрос! — с готовностью откликнулась сестра. — Идти далеко?
— Да тут рядышком, — неопределённо ответила богиня и, подойдя к стене, откинула край старинного вышитого гобелена, пыльного и местами покрытого пятнами плесени. За ним оказалась дверь, самая обычная, с простенькой ручкой, как в любой городской квартире. Мара взмахом кисти заставила створку распахнуться и кивком пригласила нас войти первыми. Внутри было темно, как у Чернобога за пазухой, поэтому Дала возмущённо буркнула:
— Что нам делать в кладовке?!
— Деточка, Велесова обитель совсем не кладовка, — рассеянно возразила Мара. — Более того, не вздумай ему об этом случайно сказать, скотий бог уж очень вспыльчив!
И сама шагнула в черноту проёма. Киря, шумно вздохнув всеми тремя носами, подтолкнул нас вслед за ней. Не в силах сопротивляться настойчивости адской собачки, Дала затаила дыхание и двинулась в указанном направлении.
Переход длился ровно секунду. Мы оказались в каменной зале, освещённой пылающими в железных подставках факелами. Стены, как и в замке Мары, были увешаны гобеленами, на которых сражались русые бородатые воины в кольчугах, пели и танцевали светловолосые девы в русских сарафанах, волки выли на луну, а ведьмы собирали травы в лесу. Каменная плитка была устелена ткаными половиками с красными узорами, где переплетались самые разные символы, уже где-то виденные мной. У Яги? Или у знахаря? Вспомнить не получилось — нас приветствовал недовольный голос:
— Мара! Чего тебе?
— Проведать пришла! — ехидно отозвалась богиня.
— Пса пошто притащила?!
Мара оглянулась и пожала плечами:
— Скучает Киречка…
— А эту душу неприкаянную?
— А это мои племяннички, Далушка и Ладушка! — оживилась богиня. — Лёлечкины дочки, помнишь?
Велес вышел из тёмного угла залы, и на нас зыркнули чёрные глаза, быстрые, полные неприязни и непонятного высокомерия. Бог прислонился к колонне, поддерживающей каменный свод, и скрестил руки на груди:
— Ну помню! И что?
Ух ты! Что это было? Вроде мы ещё толком и не виделись, когда ж ему насолить успели? У нас как бы миссия тут. А Велес выкобенивается голливудским секс-симвлом! Или это он из-за Яны так злится? Неужели ему так хотелось умертвить оборотню?!
Мара нетерпеливо притопнула ножкой в синем сапожке:
— Прекрати! Девочки ни в чём не виноваты!
Вот те раз и вот те два! Кто-то в чём-то перед Велесом провинился, а мы, значит, крайние?
— Они, между прочим, принесли ужасные новости из Заоблачной! Кощик… То есть, Его Упырьская Тёмность опять задумал какую-то гадость!
— Откуда известно?! — взгляд Велеса мгновенно стал острым и цепким, уколов и нас с Далой, и Мару по очереди. Богиня поспешила рассказать всё, о чём ей только что поведала близняшка. Велес в это время мерял шагами залу, заложив руки за спину. Потом остановился и, раздувая ноздри, гаркнул:
— Аким! АКИМ!!!
Буквально через пару секунд, точно ждал в коридоре, подслушивая, в залу из-под гобелена вошёл невысокий человек в чёрном. У него был великолепный длинный нос лёгким крючком и выпуклые живые глаза неопределённого тёмного цвета в ореоле набухших век. Ни дать ни взять — птица. И голос подходящий. В ответ на зов мужчина хрипло и отрывисто бросил: