Тай уловила серебристо-синий промельк и поморщилась:

– Ты думаешь слишком громко, мой друг.

– А ты бестактна.

– Как и любой из нас.

Оэл усмехнулся.

– Надеюсь, ты не разыскивала меня, чтобы поскандалить?

Давианта позволила себе широко улыбнуться. У нее были красивые зубы, выращенные и вживленные эянскими мастерами. Она вытянула ногу, якобы для того, чтобы прислужница натянула чулок из телесной сеточки, а на самом деле демонстрируя голень и высокий подъем. При этом она искоса наблюдала за Оэлом и чувствовала, что ее усилия приносят результат. Теперь нить, охватившую его сознание, следовало укрепить и аккуратно подтянуть добычу.

– Не понимаю, к чему Ведьмы сменили наблюдателя. Не для того же, чтобы соблазнить короля?

Тай радостно отметила, что удар достиг цели. Щека Оэла дернулась.

– Прошлая бесспорно отвечала званию, - продолжала Тай.
– Старуха...

– Отчего ты их ненавидишь?

– А отчего я должна их любить?
– узкие брови Тай изогнулись в лживом удивлении.
– Они начинают вредить Родам. Мы же не хотим усиления короля?

– Он марионетка.

– Как и двадцать до него. И все их наследники отправились к Ведьмам. А по Гегелю количество переходит в качество. Прыжком.

– И ты считаешь, что пришло его время?

Тай пожала округлыми плечами:

– Выводы должны делать мужчины.

– Экологические советники, - пробормотал Оэл раздраженно.
– Не верю, что за ними стоит реальная сила.

– Ты когда-нибудь слышал про колорадского жучка?

В мозгу Оэла отразилось мелкое полосатое насекомое, ползущее по дымчатому листу, и Родовой кристалл тут же выдал недостающее.

– Биологическое оружие? За нами 14 звездных систем. Мне иногда кажется, что мы сами навязали Ведьмам облик угрозы и тайны. И мы ведь учились на Тинуэ.

– У лампы всегда темнее.

– Но стоит ли искать в темной комнате черную кошку, особенно, если там ее нет?

Изображая обиду, Давианта откинулась в креслах, ленивым жестом отпуская прислужниц.

– Ты хороший защитник.

– Мы говорили о короле, - напомнил Оэл.

Ее рысьи тайские глаза сошлись на нем, и Дин с усилием шагнул вперед. Ки плавно вытянула руку и сказала вслух:

– Садись!

Прозвучавшее вдруг слово хлестнуло так, что он не мог не повиноваться.

– Ты околдован. Тем легче ей будет околдовать короля. Он не владеет Силой Четырнадцати.

– Он марионетка. Его нетрудно будет удержать.

Губы Тай оказались совсем близко от его уха:

– Как ты думаешь, зачем он столько сил тратит на Звездную Стражу?

Тинуэ, ЕИП, архив,

история Голубых камней,

инфокристалл 6-го порядка.

... Голубые камни, они же Ключи Корабельщика (см. Официальные Религии Империи), они же Кристаллы Памяти, они же... первое упоминание Система Консата-Леа, Третья Русалочка, кристаллизовались в симбиозе Синих Мшар-Оборотней и сыграли важную роль в войне против пирата-короля. Основная черта - распад в момент смерти носителя. Легендарному мастеру Граалю удалось сохранить один из них после прекращения Тусклых Времен и, вероятно, использовать для матрицирования собственной личности (что используется и теперь.
– См. Кристаллы Рода, резервные кристаллы хон ти). Исторический камень "Кровь Тариты" был перевезен на Тинуэ и послужил возникновению Озера Серпа, действующего как питомник для возникновения и роста Голубых камней. По шкале твердости голубые камни стоят наравне с алмазами и по ряду свойств эстетического и функционального порядка являются определяющими для экономической жизни Империи. В связи с этим они сделались предметом активной контрабанды, чему противостоят как усилия имперской администрации, так и тяжесть их добычи (См. Озеро Серпа. Хроника Смерти)... способ применения камней связан с их размерами, формой огранки и чистотой... матрикация, сохранение родовой памяти, различных видов информации - слуховая, визуальная, тактильная, пр., усиление мыслительной активности, энергетического потенциала, др. Пыль и мелкие осколки, остающиеся при обработке, обладают легким наркотическим эффектом (тонизирующим и лечебным), применяются в медицине и архитектуре.

Ограниченный рост камней делает невозможным их промышленную добычу и переработку... Аналоги в известной обитаемой вселенной не обнаружены.

Вечернее колдовство.

Звезды заледенели. Они кололи лучами-иглами, как иней на вершине. Языки ледников и путаница скальных обломков, а над всем этим слежавшийся предательский снег. Неровный горизонт окрасился алым. Всходила луна.

Именно тогда ведьма покинула убежище. Она шла босая по насту и горний ветер трепал подол ее рубашки. В руках ведьма, как чашу, несла вынутый из усилителя кристалл. Мороз был беспощаден. Вначале утратили чувствительность пальцы, а потом холод добрался до сердца и захотелось спать.

Рассеянный свет переливался на гранях камня, сгущался и, как фонарь, освещал дорогу. Луна вскоре должна была подняться в зенит. Йохани боялась, что не дождется этого. Она подняла камень на вытянутых руках, и он вскоре задрожал, запел, напитавшись светом и согревая застывшие ладони, а потом оторвался и повис, соединяя живой свет с небесным. И в этот миг Йохани вошла в кристалл.

... Кто-то растирал ей руки и ноги снегом, это было мучительно и приятно, и от этого она вернулась в себя. Напряжение последнего видения еще жило в ней: голова мужчины, лежащая на коленях и кровь, застывшая в углу рта. Йохани бережно кладет эту голову на пол, снимает с себя синий плащ и укрывает им лицо и тело и под треск отдаленных выстрелов бежит в темноту. А теперь знакомое лицо склонялось над ней в звездном сиянии и тело окутывал тот же плащ, Йохани попыталась сбросить его.

– Я видел в лесу белку. Она схватила из моих рук орех и убежала по стволу.

Йохани от этих слов охватил истерический смех. Она хохотала, откинув голову и трясясь то ли от смеха, то ли от холода, пока Коул не ударил ее по лицу. Потом сгреб в охапку и перекинул через плечо. В тамбуре, где было тепло и сухо и искусственный воздух пах травой, он поставил Йохани на ноги и рукой в перчатке вытер слезы с ее щек.

– Ты похожа на белку, ведьма. И на очень дикую птицу. И мне не хочется умирать во второй раз.