– А ты слышал что-нибудь про законы РИТА?

– Законы РИТА?.. Нет, слышать не приходилось.

– Мне самому тоже серьёзного что-нибудь читать об этом не привелось, а вот когда учился на юридических курсах до войны, преподаватель один рассказывал о них. Понял я, прямо скажу, немного, но главное запало в сознании. Иначе называется это явлением «первого самца», когда свойства, заложенные в клетках мужчины, передают наследственность из поколения в поколение через первую женщину. Обнаружил эту удивительную способность приятель Чарлза Дарвина, какой-то английский лорд, не гнушавшийся заниматься биологией под влиянием своего друга.

– Так это ж генетика, признанная в своё время у нас лженаукой, – хмыкнул Жогин.

– Ты слушай меня. Генетика сама собой, хотя наши и это буржуазное учение не признали, но то совершенно другое явление. Лорд сделал вывод, что согласно открытому им закону только первый мужчина в жизни девственницы оставляет в её организме свой образ духа и крови: психологические и биологические качества, особенности организма, свои болезни. Всё это передаётся потом детям, сколько бы их ни родилось, зачатых после от других мужиков. Вот в чём секрет открытия! Представь себе, тот лорд спарил кобылу с жеребцом зебры, и та, уже после нескольких жеребцов другой породы рожала полосатых детёнышей! Вот где закавыка…

– Запутали вы меня. Какое отношение открытие англичанина имеет к убийству? – потёр голову Жогин. – Галиматья какая-то…

– Ты вдумайся на досуге. Я с тобой этим поделился не от большого желания удивить своими познаниями. Я и сам, признаться, когда услышал эту историю во время лекции профессора дореволюционной закваски, мимо ушей всё пустил, а теперь вспомнил оттого, что чувствую: не можешь ты найти причин изуверскому поступку сына, убившего и глумившегося над телом родной матери. Я и сам мучаюсь в поисках, да не лезет на ум ничего путного.

Жогин обхватил голову обеими руками, слушать слушал, но видно было не добиралась до глубины его разума суть.

– Я не настаиваю ни на чём, – продолжал рассуждать Аргазцев, – но, возможно, больная психика и дикий поступок сынка объясняется тем, что в девичестве был у Снегирёвой любовник – отпетый бандюга-психопат, каких свет ни видывал, вот и родила она от него такого же зверёныша. И раскрыл тот своё изуверское нутро, поиздевался над матерью. Конечно, не без повода, – лишила та его наследства, которое скрывала ото всех.

– Однако неувязочка у вас.

– В чём?

– Позволил бы зажиточный богатей-купчишка якшаться да ещё родить своей дочери от бандита?

– Твоя правда, – не споря погасил глаза Аргазцев. – Впрочем, заморочил я тебе голову… Признаюсь, сам впервые встретился с таким чудовищным убийством. С нелюдем имеем мы дело, чужда и не понятная логика его преступления. Не находится здравых объяснений тому, что он совершил.

– Ничего, – хмыкнул Жогин, – завтра я попытаюсь решить загадку, не зверюга ли угодил нам в ловушку.

В тот же поздний час комиссар Даленко, нервничая, расхаживал по кабинету, дожидаясь подполковника Лудонина.

– Как совещание? – лишь тот распахнул дверь, пригласил его к столу комиссар и сам присел напротив. – Впечатлила наконец прокурора наша способность за считанные часы убийцу взять? Сменил гнев на милость?

– Полдела сделано, Александр Фёдорович, – тяжело опустился на стул начальник управления. – Связывает руки то, что Снегирёв в невменяемом состоянии, показаний от него не добиться, да и он пока в единственном числе, а преступление, безусловно, совершено группой лиц.

– Ну, это уже детали, – отмахнулся комиссар, – следователь пусть дорабатывает.

– Следователь из молодых.

– Знали, кого назначали…

– Завал у них.

– А у нас?! Убийца арестован. Что ещё надо?

– Причина столь изуверски совершённого преступления не выяснена, одни предположения.

– Ты, Михаил Александрович, прямо как мамка при детках несмышлёных: разжуй, да ещё в рот положи.

– Бесспорно, что бандитское нападение на Снегирёву тщательно организовано с целью ограбления. Искали не деньги, которые та накануне со снохой сняла с вклада в сберегательной кассе, хотя не побрезговали и ими. Бандиты рыскали в доме и подворье в поисках семейных накоплений, ценностей, а возможно, и припрятанных наследственных драгоценностей. Выяснилось, что Снегирёва – единственная из уцелевших после известных репрессий дочь кулака – богатейшего рыбодобытчика, расстрелянного ещё чоновцами.

– И ты, наивная душа, полагаешь, что, дожив до советских времён, старуха сохранила наследственные богатства, закопав клад с драгоценностями в огороде или под домом? – Комиссар не удержался от горькой усмешки. – Пережила голодомор в Поволжье, когда люди поедали друг друга, две войны, а сама чахла над златом?..

– Всё это, конечно…

– Сказки про белого бычка, ты уж извини меня, подполковник, – оборвал Даленко.

– В одном вы правы, Александр Фёдорович, тщательный обыск в доме убитой и в хозяйском подворье не дал результата.