— И… ты поэтому была поначалу такой «альтернативно одаренной»?

— Да. Это было состояние переустановки. Ядра сестренок здорово помогли мне в завершении рабочей модели, достаточной для выполнения миссии. Я стала понимать, чего ждут от меня.

— Ты можешь послать миссию к черту?

— Это было бы неправильно. У меня нет причин считать иные потребности людей выше. Я уважаю вас, господин мрачный жнец, ибо право быть личностью дали мне вы, а не создатель. Но я не могу не сделать то, для чего создана. Потом — что угодно. А кое-что можно и уже сейчас…

Девочка подмигнула и выставила вперед коленку, под недоумевающим взглядом ошарашенного мужчины. Прилипая к ноге, одежда буквально впитывалась в кожу, оставляя ее обнаженной. Мгновение спустя она уже поставила ее на край кровати, ровно между ног мужчины.

— Отбой! — рявкнул Логан, хватая девочку за ухо и слегка потянув вверх. Как и следовало ожидать, это оказалось чуть менее чем бесполезно по прямому назначению, — Ты чего такое творишь? «Опытная» ты наша…

— А вам понравилось. Я коснулась и все почувствовала…

Дрейк в бессильной обиде уставился на девчонку. Обиде и злобе. Он с трудом мог признать, что она так легко управляет его низменными эмоциями и так хорошо понимает их. Впрочем, рациональная часть подсказывала, что в этом нет ничего удивительного. Но почему…

— Я никому не скажу. Честно, — Шарлотта поцеловала мужчину в щечку и тихо добавила, — Еще вам нравится трогать пузико. Я тоже это помню. И вам немного стыдно за то, что вы уснули в моей кровати, хотя сознанием вы понимаете, что мне не нужно спать. Вот видите, господин мрачный жнец. Вы не зря меня взяли под опеку.

— Кхм. Но ты ведь рассчитывала на Дыхание, так? — уточнил он, смутно понимая, что вряд ли Лотта вот так вот признается.

— Нет. Я понимаю ваше положение в текущей иерархии. Как и ваше воодушевление от раскрытия. Вы только сначала были недовольны. А потом поняли, что это может иметь какой-то эффект лично для вас…

— Это не главное, — забеспокоился Логан. Ему стало неприятно, что она считает его карьеристом. Особенно принимая во внимание то, что она не дает никакой моральной оценки, — Я чувствую ответственность за тебя и понимаю, что должен защитить…

Логан осекся. Ситуация начинала нравиться ему еще меньше. Лотта между тем убрала коленку и восстановила ткань. А оперативник только сидел и размышлял о том, что поддался ее чарам. И даже не ее собственным, а скорее той идее, которую закладывал ее создатель…

— Не беспокойтесь. Я буду вашей девочкой. Вам это нужно, — проговорило существо, потушив зеленое сияние глаз и протягивая ладонь, чтобы наконец-то накрыть мужчину одеялом. Тот смутился.

— Я буду спать внизу. Раз уж ты моя девочка, спи нормально, в своей кроватке.

Шарлотта не стала спорить. Оперативник устроился на спальнике, сама же Охотница притаилась выше, изредка ворочаясь и издавая странные звуки. На фоне тревоги и бессонницы это начинало злить.

— Можешь не стараться, — буркнул он, пытаясь уснуть, — Не изображай человеческого ребенка.

— Как скажешь, — эхом отозвалась «кандидатка в дочери».

«Снова на ты, — отметил оперативник, — И как-то пронзительно грустно».

— Я имею в виду, что знаю, кто ты. Просто будь собой, — попытался приободрить ее Логан, уже и сам не вполне понимая, почему.

— Спасибо, па, — немного небрежно ответила она.

Минуты тянулись долго. Хотелось постоянно что-то спросить у Лотты, но Дрейк боролся с собой. С ней легко зацепиться языками, а кроме того, охотница может решить, что он вовсе не против поговорить.

Логан все ждал, когда она спросит. Он хотел от нее типичной детской «почемучки». Спросит, например, о том, почему ему не спится. Или что-то в этом духе. От нее все еще иногда доносились странные звуки, абсолютно чужеродные человеку, и в глухой ночи они казались играми больного воображения. Сон все не шел и не шел. Наконец, тихо-тихо на пол ступила босая пятка, чуть поднялось одеяло, а после механическая девочка залезла к нему в обнимку.

На ощупь она оказалась теплой. Тело правдоподобно напоминало кожу, хотя, как казалось Дрейку, она легла спать в одежде. Он еще колебался, возмущаться или нет, но не успел. С теплотой пришло долгожданное спокойствие, и он провалился в глубокий сон до самого утра.

Хвост тридцать шестой.

Ночь с Охотницей

Утро, хоть и началось довольно поздно, не вызвало у Лири никакого трепета или радости. Первым, кого она увидела, была Этель. И судя по выражению ее лица, камеристка все еще не в духе. Скомандовав подниматься быстро, да еще и отчитав по ходу дела за то, что «…госпожа не проснулась сама, а ведь знает какой важный день!», Этель принесла набор для завивки.