Воин оглянулся. Фиар довольно сильно отстала; шла она, прихрамывая. Хуже нет задачи, как быть нянькой у чрезмерно гордых людей.

– Ноги?
– спросил он коротко. Девушка кивнула.

К счастью, дело не дошло до серьёзных повреждений. Так что последовал вынужденный привал, во время которого Ривллиму пришлось показывать, что такое портянки и для чего они были изобретены. Девушка выслушала этот урок без особой радости, но, вроде бы, внимательно. С собой у воина был только минимальный запас лечебных средств; как бы не пришлось всерьёз лечить её от чего-нибудь. Долгое пребывание в темнице не улучшает здоровья и человек, внешне выглядевший счастливо избежавшим болезней и смерти от истощения, мог неожиданно свалиться с каким-нибудь серьёзным недугом. Как ни крути, а здоровье - вещь хрупкая.

Два с половиной часа спустя они дошли до следующей Башни. Архитектура была схожей - та же сеть дорог, такой же бассейн. Воин аккуратно наполнил обе фляжки водой и тщательно завинтил их. Вода из фонтана текла поистине чистейшая.

– Подожди меня здесь, - велел Ривллим девушке.
– Сначала я обойду верхние этажи. Потом вернусь сюда и будем думать, куда идти дальше.

Ответа не последовало. Воин минут за тридцать обежал все верхние уровни, поднявшись даже на смотровую площадку, и, спускаясь вниз (Башня оказалась совершенно пуста), обнаружил Фиар сидевшей у левого спуска в подземелье.

– Я же просил подождать меня снаружи, - сказал он резко.

– Я не маленький ребёнок, - ответила та, не оборачиваясь.

Воин подошёл поближе, чтобы сказать что-нибудь ещё неласковое, и остановился. Подземелье было затоплено. Вода, плескавшаяся у первой же ступени вниз, фосфоресцировала слабым голубым светом. Некоторое время Ривллим смотрел на колышущиеся призрачные силуэты в глубине и отвернулся. Зрелище было жутким.

– Почему, интересно, оно затоплено?
– спросил он пространство.

– Так было задумано, - отозвалась девушка и кинула в воду обломок камня. Тут же по тускло освещённым стенам прохода заметались яркие пятнышки света... или тени, трудно сказать.
– Когда последний обитатель покинет подземелья, они будут затоплены. Так было решено ещё перед штурмом.

– Откуда ты знаешь?

– У меня прекрасный слух.

Воин отвернулся и задумался.

– И как быстро оно затаплиавется?

– Откуда мне знать? Если это замышлялось, как оборонительная мера, то очень быстро.

– Сегодня я возвращался в Башню несколько раз...
– размышлял воин вслух.
– И подземелье по-прежнему оставалось сухим... Значит...

Он вскочил на ноги.

– Надо возвращаться. Там остался кто-то живой... может быть...

– Твой товарищ?

– Да, - ответил Ривллим.
– Идём. Надо поторапливаться.

Девушка рывком освободила руку и холодно взглянула ему в глаза.

– Мне нужно немного посидеть. Я устала и есть хочу.

Воин мысленно воззвал ко всем младшим богам, которые должны были даровать разум всем живущим и глубоко вздохнул.

– Ну что ж, пошли. У меня остались только сухари, так что придётся подождать, пока мы не выберемся отсюда. Охотиться умеешь?

– Не голыми же руками!

Солнце уже клонилось к закату.

– Понятно. Отыскать в лесу пропитание тоже, наверное, не сумеешь?

– Нет, - отозвалась она враждебно.
– Что, просто бросишь меня и уйдёшь?

– От тебя теперь поди уйди. Ну что же, *хелауа*, вот тебе сухари, вот вода... Приятного аппетита.

По его тону невозможно было понять, издевается он или же говорит искренне.

– Я уже назвала тебе имя, - произнесла девушка, держа в ладони горсть сухарей.
– Чем оно тебе не нравится?

– Слишком поздно, - вздохнул воин.
– У нас свои обычаи, у тебя свои. Тот, кто отказался назвать своё имя, получает прозвище. Можешь не беспокоиться, ничего оскорбительного в нём нет.

– Что, если и я выдумаю для тебя прозвище?

– Как пожелаешь. В особенности, если сможешь, в случае чего, сама добраться до дома.

Намёк был более чем прозрачным.

* * *

Когда они вернулись к Башне, оставалось не более двух часов до заката. А затем здесь очень быстро станет темно. Днём Ривллим мог ни о чём не беспокоиться: ни интуиция, ни прочие советчики пока тревогу не поднимали. В подземелье... да, там несколько раз ему было не по себе.

– Куда ты собрался?
– с удивлением спросила Фиар, видя, как воин достаёт из-под куртки внушительный походный нж и пробует его лезвие.

– Надо срезать пару-другую ветвей для факелов, - пояснил тот. Не знаю, как ты, а вот я в темноте видеть не умею.