А мост остался. Широкий. Поставленный на дюжину массивных опор, он, казалось, стреножил реку.

Дозорная вышка.

Пост.

И знамя, повисшее на флагштоке печальной тряпкой.

…ни оркестра.

…ни людей с цветами.

Лай собак, потревоженных гостями. И капитан, спешащий навстречу.

– Там это… стоит, - он указал на мост.

– Давно? – спросил Хелег.

– Да уж с полчаса… маячит…

…и вправду, иначе не скажешь.

Вороной конь.

И всадник.

Всадник не восседал горделиво в седле, как должно бы аристократу, но спешился и, видимо, уставши ждать, сел прямо на край моста. Он просунул ноги под ограду, обнял резной столбик и головой в него уперся.

– Чудесно, - Хелег громко хлопнул дверцей. – Вы друг другу подходите…

А Катарина поняла, что ладони ее вспотели, и вообще сил не осталось на то, чтобы выбраться из машины. Она боялась… отчаянно боялась.

Себастьян ко встрече готовился.

Побрился даже. Волосы в хвост стянул. Глянул на себя в зеркале. Хмыкнул.

…а ведь когда-то представлялось, что начальство дорогое дурью-с мается, обложившись бумажками, и что язва, так сугубо от безделия, поелику работают на самом-то деле акторы…

Себастьян потер бок, в котором противно ныло со вчерашнего вечера. Справедливости ради, приступы долгой тянущей боли и раньше приключались, но проходили быстро. А тут никак и в самом деле язва прорезается. Отписать, что ли Евстафию Елисеевичу? У него с язвою сожития опыт долгий, авось и поделится премудростью…

Костюмчик.

Сапоги хромовые, начищенные до блеска. Стек…

…Себастьян предложил бричку взять, но тут Лев Севастьяныч, чтоб ему икалось часом предрассветным, уперся. Мол, бричка с героическим видом воеводы никак не вяжется. Только верхом.

И чтоб на жеребце.

А то мерины, они тоже не вяжутся… с видом героическим.

Верхами-то Себастьян умел, как без этого, но вот изрядно недолюбливал. И коняшка, любезно Тайною канцелярией предоставленная, преподозрительной казалась. Харя хитрая. Глазом лиловым косит, к наезднику примеряясь, и видится, запоминает каждый жест его.

…доносить станет.

…у Тайной канцелярии и кони свое отрабатывают.

Себастьян показал жеребцу кулак, и тот оскалился хамским образом, заржал тоненько.

– Ветерок ласку любит, - с укоризной произнес конюх, глядючи на Себастьяна так, будто тот совершил нечто по меньшей мере невместное, а то и преступное.

– Все ласку любят, - согласился Себастьян и поежился.

А прохладно.

Осень тут иная, чем в Познаньске. Туда-то приходит с золотом и медью, щедро сыплет их на кленовые листья. В палисадниках на смену претенциозным розам приходят астры да бархатцы, и в простоте их есть что-то уютное.

В Познаньске осень пахнет дымом редких костров.

И свежею выпечкой.

Новостями, которые подают к горячим еще булочкам да кофию.

…там и заморозки случаются редко, да и те несерьезны, так, подразнить столичное общество. И дамы радуются – есть повод шубу примерить. Или не очень радуются, когда мерить нечего, но, главное, нет этой мглы, серости.

Неуютно.

Неспокойно.

Солнце тонет в клочковатых облаках. И как никогда прежде ощущается опасная близость Проклятых земель.

Себастьян рассеянно похлопал коня по шее. В седло взлетел и подобрал поводья, окорачивая жеребца, который аккурат пошел боком, и еще хвостом по ноге полоснул.

Шалишь.

Может, Себастьян давно в седло не садился, предпочитая извозчиков, но и умения не растерял. Натянул поводья так, что проклятая скотина захрипела, и сказал ласково:

– Дружить будем или как?

Конь попытался было встать на дыбы, но отчего-то передумал, смирился вдруг и пошел мягким широким шагом. Шею выгнул лебяжью… красуется. Только обманываться не стоит. Не того он норову. Чуть расслабишься и мигом под копыта полетишь.

– Лев Севастьяныч передать велели, что мешаться не станут, - молвил конюх, в глазах которого любови не прибавилось.

По предрассветному часу город был тих.

Петухи, видимо, решивши, что раз воевода встал, то свое они отработали, и те примолкли. Скоро уже выползут на улицы сонные дворники. А следом, что коробейники, что мальчишки-газетчики, что прочий люд, который не имеет обыкновения до обеда леживать…

…Себастьян бы полежал.

А может, и вправду, ну его? И канцелярию Тайную с ея играми, и воеводское кресло, и убийцу…