– Собирайся! Беркут твой командир.

– Есть! – вытянулся в струнку парень.

Я встал и отдал честь.

Курбан строго смотрел на нас.

– Я знаю, что от судьбы не убежишь, – сказал он, когда сын вышел. – Он хороший парень, но здесь с женщинами ему уже нельзя. Возьми его в отряд. Пусть послужит, дурь возраста переживет с вами. А после верни его мне. И береги. Вот тебе кинжал.

Хозяин дома протянул мне небольшой кинжал в ножнах. Я вынул кинжал. Сталь блестела, ни одной царапины, ни зазубрины.

– Из Дамаска…

3

– Ой, Димка, ты что здесь делаешь один?

Я открыл глаза. Передо мной стояла в купальнике Динка.

– Эй, да ты же уезжала в Ашхабад?

– Ты не рад, что вернулась?

Динка стояла высокая и стройная. Ее волосы были перетянуты резинкой, но выбивались каким-то конусом, словно были игрушкой на новогодней елке. Вообще здорово, что мы с отцом взяли Динку в эту поездку.

Она моя соседка по лестничной площадке. А наш дом стоит в центре Смоленска. Девчонка напросилась в поездку в Туркмению, потому что в Ашхабаде жила ее тетка. Значит, уже прилетела.

– Тетка у меня странная. Она заказала мне билет в Туркменабад, но ошиблась на два дня. Когда принесли билеты, махнула рукой, мол, переделывать не стоит. Поезжай раньше. А ведь я была у нее в последний раз пятилетней девочкой. Такая вот крутая на характер, но совершенно рассеянная.

– Дин, а мне сон приснился какой-то чудной.

– Расскажи!

Девушка бросилась на песок рядом со мной. Она положила руку на мои ноги, а на нее – голову:

– Я жду!

В этом она вся! У нее очень красивые глаза. Большие и синие. Здесь уже несколько парней предлагали ей остаться и выйти за них замуж. Но она говорит, что не выйдет ни за кого.

Я ей рассказал про свой сон.

Она долго молчала, а после вдруг вскочила и возбужденно заходила вокруг меня кругами. Затем остановилась и, резко вытянув в мою сторону руку, крикнула:

– Это не сон! Нет, не сон! Эх, зачем я тебя разбудила! Если бы я знала!

– Динка, что с тобой?

– Это не со мной! Да ты не представляешь, что это тебя занесло в твою прошлую жизнь!

– Чего, чего?

– Того самого! Это был не сон, а воспоминание о прошлой жизни! Потому что все как в кино. Ты же рассказал так, будто это было какое-то произведение. И в нем есть действующие лица.

– Что это значит?

– Это значит, что ты, точнее, твоя предыдущая сущность, каким-то образом вернулась в прошлое, и ты увидел себя в той жизни!

– У меня была та жизнь? И что я сейчас не живу?

– Живешь! Но ты, вернее то твое тело, умерло, а та душа в твоем теле…

– Непонятно.Какое-такое мое тело? Вот он я, перед тобой!

– Бестолковый!

– Ах, вот какой я!

Я вскочил, обнял Динку и повалил ее на песок. Мы стали бороться. Затем я сжал девушку так, что она воскликнула:

– Димка, хватит, у меня кости хрустнули! Ты как увалень! Пойдем купаться!

Мы побежали к воде, теплой и зеленой от водорослей. Они были везде. Мы плыли на спине рядом друг с другом, и я чувствовал себя счастливым человеком лишь от того, что слегка касался при движении Динки. А она плыла, закрыв глаза.

– Эй, назад!

Это крикнул матрос с ближайшего к нам теплохода. Мы увидели, что проплыли середину залива и скоро окажемся у судов, стоявших у противоположного берега.

Мы развернулись к пляжу.

Матрос помахал нам рукой.

Дома выяснилось, что Динка, узнав что я пошел к затону, побежала за мной. Папина мама, бабушка Катя, накормила нас свежим борщом. Она очень вкусно готовит. И снова за ужином папа стал склонять ее поехать с ним в Россию.

– Не уговаривай, Вячик, – сказала она, – после раскулачивания в Саратове я живу в этом городе уже шестьдесят лет. Вот и умру здесь. Я уже привыкла к теплу. А в России всегда холодно, лето кургузое… Да, мне скучно без вас, но лучше и чаще такие встречи!