– Давай Тимофей, усвоилось уже.

Выпили и снова застучали ложками. Хоть давно уже все наелись от пуза. Но закуска при такой выпивке, сама просится в рот.

– Много причин говоришь? – Не унимался Роман. – Какие это могут быть причины, если Ивана сварили как кабана, а меня нет. Только страху нагнали такого, что в штаны едва не наложил.

– Вот смотрите, – Тимофей, вдохновлённый благодарным слушателем, дал волю своей фантазии. – Если мы опираемся на микроволновую теорию, то позволю себе предположить, что Иван и ты, Рома, столкнулись с разными расами. Предположим одна, чтобы не оставлять свидетелей своего здесь пребывания, просто уничтожает их с помощью микроволнового излучателя. В то время как другая, с помощью всё того же излучателя только отпугивает нежелательного свидетеля.

– То есть, как это можно просто отпугнуть и вреда не причинить? – изумился егерь.

– Очень просто. Если они владеют этими технологиями, для них это не составит особого труда. Человеческое ухо, воспринимает звук в частотном диапазоне от 16 Герц до 20 тысяч Герц. Всё что выше или ниже, мы не воспринимаем как звук. Мы это слышать не можем, но на уровне подсознания или на чисто физическом уровне мы способны воспринимать воздействие этих частот, кстати, в отличие от животных. К примеру, все слышали, как перед землетрясениями, животные стараются уйти из опасного места или ведут себя неадекватно. Это их поведение вызвано тем, что они слышат уже начавшийся катаклизм, задолго до того как его услышим мы. Человек может в этом случае испытывать некий дискомфорт. Ещё не понимает, что происходит, но как будто что-то предчувствует. Так вот если использовать не слышимые нами частоты, можно заставить человека бояться, или просто его убить. Это, смотря на каких частотах, и с какой силой воздействовать. Можно сказать проще, смотря с какой громкостью. Только громкость в данном случае понятие, не совсем подходящее, потому что звук этот, мы всё равно не услышим.

– Выходит, меня пугали звуком? – Казалось, Роман был возмущён этим обстоятельством.

– А тебе хочется, чтобы тебя чем-то другим пугали? Или как Ивана, насмерть? – мрачно пошутил Терешкин.

– Кстати, помнится ты, Петрович, вспоминал о Бабе Яге, кикиморах и леших? Так вот это может иметь к нашему делу прямое отношение.

– Интересно, каким это образом?

– А вспомните известный всем с детства, тоже сказочный персонаж – Соловей Разбойник. Чем он пугал и с помощью чего грабил честной народ на Муромской дороге? Правильно, с помощью свиста. То есть с помощью звука! А почему бы ни предположить, что Соловей Разбойник, как раз то самое существо, с которым столкнулся Иван и ты Рома?

– Да! И надо же? Похоже.

– В древних легендах, превращённых по большей части в сказки, много можно почерпнуть. Только там, это всё настолько завуалировано, что порой пока не встретишь каких– либо аналогий в современности, ничего не расшифруешь.

Они ещё долго сидели, вспоминая разные непонятные случаи, сопоставляли их со сказочными персонажами, спорили и соглашались друг с другом.

Спать остались у егеря, а поутру, Тимофей отвёз участкового в район, простился с ним и взял курс на Москву.

Глава 5

Таёжная дорога, это не какой-нибудь автобан. Благо проходимость у "Нивы" приличная, иначе бы совсем туго пришлось. Тимофей не первый год скитался по разным глухим уголкам страны, тайгу знал не понаслышке. Однако конец этого лета, выдался холодным и дождливым. Дорогу совсем развезло. Расстояние, на которое могло быть затрачено несколько часов, обещало растянуться на гораздо большее время. Движок выл и урчал, тщетно стараясь сократить это время. Но всему когда-нибудь приходит конец. Сначала из-под капота повалил пар, а затем во чреве железного коня, что-то виновато загудело, мотор чихнул и заглох окончательно. Тимофей самоуверенно вышел из машины, даже не подумав заглянуть под капот. По его прикидкам, километрах в трёх, должна была находиться деревня Петровка. Он бодро, хотя не без сожаления, собрав свои пожитки, встал, что называется, на тропу. Мокрая, после недавнего дождя хвоя, довольно густого ельника, весело искрилась на солнце. Тропа петляла в траве, выводя путника к людскому жилью. Тимофей уверенно и самонадеянно шагал, не подозревая о подвохе. Но так обычно и случается. Стоит только расслабиться, как обязательно нарвёшься на неприятности. Так оно и случилось. Тропинка, которая только что казалась надёжной, стала теряться, истончаясь и пропадая на глазах, пока окончательно не исчезла из вида. Лес из весёлого, умытого дождём, вдруг превратился в корявый, безжизненный. Тут и там приходилось продираться через бурелом. Наконец, уже порядком уставший, Тимофей увидел впереди, раскинувшееся жёлтое пространство болота. В этот момент Тимофей обратил внимание на буквально обрушившуюся тишину. Не стало слышно дятла, бодро выбивавшего дробь, исчезло весёлое птичье многоголосье. Безмолвная тайга, страшная штука. Так и ждёшь, что произойдет нечто нехорошее. Тимофей остановился, прислушался. Тихо. Чтобы не поддаваться эмоциям, он достал карту, и стал определять своё местонахождение. По его абсолютному убеждению, никакого болота здесь, быть не должно, по определению. Карта тоже не содержала никаких данных о его наличии. Вообще вокруг, километров на триста, судя по карте, никаких болот не наблюдалось. Резонно сославшись на топографическую ошибку, Тимофей срезал длинную, крепкую жердь, закинул рюкзак за спину и ступил на первую, зыбкую как холодец, кочку. Первые шаги, словно оживили болото. Оно шипело и качалось будто живое. Он едва удерживал равновесие, опираясь на свою жердь. Неожиданно, очередная кочка под ногой, ушла под воду, а он, потеряв опору, очутился по пояс в густой, липкой жиже. Тимофей вовремя успел положить жердь на топкую грязь, и опереться на неё. Стараясь поменьше помогать себе ногами, чтобы его не затягивало, он стал подтягиваться на руках пока не смог дотянуться до пучка жёсткой травы. Трава впивалась в руку, разрезая кожу до крови. Но всё же ему удалось вытащить себя из ямы. Он выбился из сил на столько, что долго лежал в жидкой болотной массе, слушая, как ухает в висках кровь, и не мог отдышаться. Он даже не замечал, как вода проникает через воротник, стекая грязными струями по спине.

Наконец отдышавшись, он поднялся. Ноги дрожали, руки судорожно продолжали сжимать жердь, а в голове занозой засела предательская мысль, повернуть назад. Только врождённое упрямство, и самолюбие не позволили этого сделать. Не хотелось сознаться самому себе в слабоволии.

Он ещё долго брел, едва удерживая равновесие на зыбких кочках. Падал, теряя под ногами опору, но неизменно вытаскивал своё измождённое тело, продолжая идти. Наконец, когда его нога ступила на твёрдую землю, он долго стоял, приводя в порядок дыхание и сердцебиение. А когда вышел на лесную опушку, упал в траву. Усталость была дикая. Но мысль, что он не сдался, выдержал этот путь, остался жив, билась в висках, окрыляя и наполняя грудь гордостью за себя.

Сколько так провалялся, он сказать не мог. Но когда встал, был готов идти, хоть ослаб на столько, что его слегка покачивало. Ноги предательски тряслись, а голова кружилась. Он осмотрел опушку, в поисках тропинки. Но не нашёл даже намёка на неё. Пришлось опять ориентироваться по карте, наметить маршрут. Не придумав ничего лучшего, Тимофей напролом вошел в чащу.

Оказалось, что по бурелому идти было не на много легче, чем по болоту, а так как обойти препятствие не представлялось возможным, приходилось терять последние силы. Впрочем, идти предстояло не долго, близился вечер. И как бы Тимофею не хотелось до темна, найти деревню, ночевать, все равно предстояло в лесу.

Не без труда, но ему всё-таки удалось найти подходящую поляну для ночлега. Благо с дровами проблем не было.

Кое-как собрав топлива на ночь, он разжёг огонь и, будучи уже полностью обессиленным, лёг спать, даже не поужинав. Усталость была такой, что он улёгся, не обращая внимания на промокшую насквозь одежду. Тимофей то и дело поворачивался, подставляя огню то один бок, то другой. Одежда парила, высыхая и согревая продрогшее тело. Стемнело довольно быстро. Тайга наполнялась ночными звуками. Вот прокричала сова, собираясь на ночную охоту. А вот её потенциальные жертвы – мыши, устроили возню, неподалеку от Тимофеева ложа. Всё это Тимофей воспринимал совершенно отстранённо. Огонь отгонит зверя. К тому же он всегда был согласен с мнением, что самым опасным зверем в тайге является человек. Но похоже в этой чаще, на многие километры, человеком и не пахло.