— Конечно помню. Это же надо было при них так облить грязью их идолов, их любимую команду. У тебя хотя бы ноги длинные, а вот как мне было тяжко бежать. До сих пор в пот бросает. Мне было тогда так страшно, я думала тебя в порошок сотрут, и меня за компанию.

— Нам повезло, что, пробегая мимо одного дома, бабулька сжалилась над нами, думая, что за нами гонится гопота, и впустила в подъезд. Иначе хана бы нам Машка с тобой была. Порвали бы нас, как Тузик грелку на мелкие лоскутки. И не гуляли бы мы сейчас с тобой по красной площади.

Девушка улыбнулась, но потом резко поменяла выражение лица, стала серьёзной. Она тихо произнесла:

— Да, я всегда буду помнить тот подъезд. Именно в нем на девятом этаже мы с тобой впервые поцеловались.

— Действительно. Ты тогда никак не могла отдышаться, а я воспользовался ситуацией и соврал тебе, что через поцелуй можно поделиться воздухом. И ты поверила. Глупая была идея.

— Совсем не глупая. К тому же и ничего я не поверила. Просто мне до безумия хотелось того поцелуя, моего первого поцелуя. А ты все никак до этого момента не решался. Я уж отчаялась. Поэтому с радостью сделала вид, что поверила.

Повисла тишина, каждый шел и думал о своем. Ветер трепал Машу за волосы, но она совершенно этого не замечала. Девушку унесло далеко, по волнам её памяти, где она была так счастлива. Паша же наоборот стал очень серьёзным. Его мучил один вопрос. Много лет он его себе задавал. Но в какой-то момент махнул рукой, решив, что это уже неважно. Но сейчас он вновь всплыл в его голове, как назойливая муха.

— Тогда зачем ты меня бросила? — резко схватил девушку за руки мужчина и со злостью задал, мучащий его вопрос.

— Я не бросила, я уехала! — закричала Мария в ответ.

— Ты могла бы написать мне в армию оттуда.

— Не могла. Я уехала в другой город через две недели после тебя. Тебя ещё даже не распределили, и я не знала твоего адреса.

— Так оставила бы свой адрес моей маме.

Глаза девушки наполнились слезами. Вдруг все стало ясно, как белый день.

— Я и оставила…

Двенадцать лет назад.

Маша стояла у подъезда и провожала взглядом, удаляющийся силуэт своего парня. На душе скребли кошки, слезы текли, не спрашивая хозяйку о разрешении. Как же это тяжко на два года остаться без него. Без его рук, объятий, без его голоса, без него…

Только вчера вечером они лежали друг у друга в обнимку в одной кровати. Родители уехали на дачу и девушка наконец решилась. Пригласила Пашу к себе, надела кружевное белье, включила на музыкальном центре диск Энигмы и ждала. Павел пришел вовремя. В таком виде он точно не ожидал увидеть свою подругу. Но был конечно счастлив. Случился их первый раз. И было даже не страшно и не очень больно. По крайней мере не так, как рассказывала Катька. А при повторном разе она даже смогла испытать свой первый оргазм. Маша была счастлива, что подарила свою девственность своему любимому. Позже были слова любви. Они впервые признались друг другу в своих чувствах. Павел обещал после прихода из армии, жениться на девушке. Благо она как раз станет совершеннолетней. Мария была на седьмом небе от счастья. Любимый человек предлагает выйти замуж, что же ещё нужно…

А сейчас она стоит одна, и мерзнет от промозглого холода снаружи и от одинокого холода внутри. Парень давно растворился на горизонте, и девушка уже должна была быть дома. Но она будто приросла. Лишь звук неожиданно проезжавшей машины, помог ей снова прийти в себя. Маша медленно, будто с тяжестью на плечах, поплелась домой.

— Марусь, это ты? — закричала с кухни мама девочки.

— Да, мамуль, — грустно ответила та.

Женщина, вытирая руки о передник, быстрым шагом вышла на встречу дочери.

— Ну наконец-то. Мы с папой тебя заждались. Ты чего так долго? Никак не могла распрощаться с Пашей? — с сочувствием произнесла женщина. Маша лишь мотнула головой. Разговаривать ей сейчас совсем не хотелось.

— Плакала что ли? Ну иди ко мне, — женщина притянула к себе дочь и с теплотой начала гладить по спине. — Он же вернется. Не на всю жизнь ушел в армию. Два года быстро пролетят, ты и не заметишь. Как раз школу закончишь, в институт поступишь. Глядишь, а он уже и вернется.

— Да, мам, — тихо произнесла девушка, пытаясь сдержать слезы.

— Дочь, пошли в гостиную к папе. У него есть новость для тебя, — осторожно произнесла женщина. И они вдвоем направились в зал.

— Маруся, ты пришла, дочка, — обрадовался отец девочки.

— Да, папуль. Мама сказала, что ты хочешь что-то рассказать мне.

— Да, родная. Ты присаживайся.

Они втроем уселись на диван. Девочка сразу полезла в теплые крепкие объятия папы. Ей сейчас было это так необходимо. Разговор с родителями её совершенно не волновал. Хотелось побыстрее уйти в свою комнату. А уж там она вволю предастся жалости к себе, наревётся.