Я явственно услышала звук упавшей челюсти. Своей собственной.

— То есть ты как бы умываешь руки, но Яну меня сдашь? — уточнила я подозрительно.

— Незамедлительно, — посмеиваясь в бородку, заверил меня отец, хотя взгляд его был серьезным. — Лета, ты обладаешь магической силой, а это большая ответственность. Не зря же вас, адептов, так неохотно отпускают летом по домам. Да и то не всех! Если бы не безоговорочное доверие Верховного магистра к твоему мужу, сидеть бы тебе сиднем в Академии все каникулы!

— Пап, но я же так состарюсь в застенках! Я гулять хочу!

— Ян вернется — выгуляет.

— Ну знаешь! — окончательно рассердилась я. — Еще скажи — на поводке! Я вам не декоративная собачка! И я уезжаю! Так что можешь докладывать своему зятю о моей пропаже!

Отец пожал плечами — мол, дело твое — и уселся строчить донос.

— Лета, не обижайся, — рассеянно произнес он напоследок. — Постарайся понять, я обязан доложить. И твое счастье, что Яну, а не Верховному.

— Да делайте вы что хотите! — рявкнула я и захлопнула за собой дверь.

Так, письмо — не магический вестник, долетающий до места назначения практически мгновенно. Его доставят с нарочным. Это неделя пути, не меньше. То есть головомойку-то мне устроят, но повеселиться я успею! Еще и домой вернусь целая-невредимая. И пусть им обоим будет стыдно!

Я ухмыльнулась и потрусила в свою комнату собирать вещи. Естественно, вещей было много. И как выбрать из них самое необходимое, я представляла смутно.

Ну ладно. Я еду на два-три дня. Значит, на каждый день по платью… И еще парочку запасных… И вечерних — вдруг удастся Эйвальда на бал вытащить? В костюме для верховой езды я, собственно, и поеду. Подаренный Яном меч нужно взять обязательно — а то как же без меча? И еще томик теоретической магии и конспект, чтобы полистать в дороге для очистки совести.

Немного еды я выпросила у повара и уже через час была полностью готова преподнести брату, надеюсь, приятный сюрприз.

— Пап? — я уже поостыла и сунулась к отцу вполне себе смирная и спокойная. — Можно я сбегу в твоей карете? А то вещей много, да и надоело все время верхом скакать.

— Конечно-конечно, — добродушно отозвался он. — И пяток стражников прихвати на всякий случай.

Я вспомнила о разбойниках и решила, что да, прихвачу.

— Хорошо. Все, я улепетнула, можешь отсылать свое письмо! И не переживай, пожалуйста! Со мной все будет в порядке!

— Да в каком порядке, если ты родилась с шилом в одном месте! — устало отмахнулся от меня родитель.

Я послала ему воздушный поцелуй — и была такова.

Братец мой проживал в дряхлом, давно уже требующем капитального ремонта замке, доставшемся ему по наследству. Я подождала, пока стражники выгрузят весь мой багаж, отпустила их восвояси вместе с каретой и уверенно замолотила ногой в ворота. Смотровое окошко тотчас открылось, но впускать меня не спешили. Понимаю, в дорожном костюме да с порыжевшими волосами я мало походила на ту сестру хозяина замка, коей меня запомнила челядь. В конце концов я плюнула, перестала «бодаться» с доблестными стражами и повелела позвать Эйвальда прямо сюда, к воротам. Так сказать, для опознания. Он не заставил себя долго ждать, и немногим позже я болталась у него на шее, задыхаясь от восторга.

— Эйв, зараза! Я так рада тебя видеть! — голосила я, пока он меня стряхивал.

— Вот так сюрприз! — громогласно радовался родственник и угрожающе показывал стражникам кулак: мод, повыгоняю всех к чертям собачьим. — Постой, а это что, твои вещи? Ты на все лето ко мне?

— Нет, на пару дней.

— Точно? По-моему, как минимум на месяц!

Я рассмеялась.

— Ты просто не видел, сколько всего я притащила в Академию!

— То есть это я еще легко отделался, — понимающе кивнул братец. — Пошли в дом, ты как раз к ужину. Заодно и поведаешь о своей новой учебно-замужней жизни.

Перекусы всухомятку я за еду не считала и, радостно повизгивая, побежала переодеваться и отмываться от дорожной пыли, которая каким-то чудесным образом умудрилась достать меня даже в карете.

За столом мы были вдвоем. Я успешно совмещала вкусный ужин с длинным рассказом о своих последних приключениях, а выдохшись, спохватилась:

— Слушай, а где же Беатрис?

— Беатрис… — замялся брат. — Хм… Беатрис не так давно меня покинула. Так что твой приезд как нельзя кстати — не дашь мне заскучать.

— Что значит «покинула»? — оторопела я. — У вас же свадьба всего год назад была!

— Полгода вообще-то.

— Эйв, но почему?

Я внимательно его осмотрела и решила, что леший с ней, с Беатрис, другая девица найдется. И не одна.

Эйвальд был длиннющим, худющим, в меру симпатичным и крайне обаятельным молодым человеком тридцати двух лет от роду. По-кошачьи зеленые глаза резко контрастировали с угольно-черными волосами (которые за то время, что мы не виделись, здорово отросли и теперь были заплетены в тонкую, как мышиный хвост, косичку).