Шрифт:
И соглашалась со словами Эммалиэ: пусть уезжает почаще и отсутствует подольше.
И не решалась спросить у В'Арраса. Зато наблюдала и делала выводы. Если господин помощник невозмутим и спокоен — значит, и у его начальника дела в порядке.
Когда В'Аррас принес записку, она почти не удивилась. Потому что успела привыкнуть к ожиданию.
На сероватой бумаге — знакомый размашистый почерк. Строчки, повелевающие подняться на третий этаж по завершению рабочего дня.
И кому она врала о хладнокровии? От волнения задрожали руки, и зачастил пульс. И ноги стали ватными.
Когда он вернулся? Определенно не на обеде. Айями с большим вниманием изучала из окна машины, подъезжавшие к ратуше, и даганнов. Уж она бы не пропустила появление Веча.
Выбрит, в офицерской форме. Успел отдохнуть с дороги. И выжидающе смотрел, присев на краешек стола.
За его спиной, на столике — знакомые кастрюльки. Сервировка. Ужин.
Айями машинально поправила прическу, заробев под внимательным взглядом.
Хотя и разволновалась, однако ж, не испытывала боязни из-за предстоящего. Потому как день за днем настраивала себя и готовилась. Но не потому что противно и по принуждению, а потому что глупо скромничать и заливаться румянцем. Чай, давно не девочка.
И восприняла как данность, что ей не дали насладиться поварскими шедеврами. Веч оставил ужин на второе. А на первое — тахта, и на ней — Айями.
Не раздеваясь. Потому что ему не хватило терпения. Разве что успел сбросить китель. И Айями как есть — в платье, собравшемся на талии, и с оголенными ногами.
Получилось без лишних нежностей. И в очередной раз ошеломило Айями, не привыкшую к напористости.
Он увлекся. Как человек, глотающий первое поспешно, большими ложками, чтобы унять острый голод. Закричи Айями — не услышал бы. И навалился, подмял, забывшись. Обдал горячим выдохом, успокаивая дыхание.
Ох, задавит, — пискнула она полузадушено.
Веч опомнился и поднялся на локтях. Оглядел Айями — довольно, по-хозяйски. Потому что в отъезде успел накрутить домыслов и сомнений, и решил, что взаимность померещилась, а на самом деле он не более чем ненавистный оккупант.
Пасмурный зимний день растаял в ранних сумерках, и в кабинет наползли тени. Заполнили углы, растеклись по щелям. Приглушенный свет настольной лампы сглаживал грубоватую казенность помещения.
Они расположились за столиком. Веч — вольготно, забросив руку на спинку тахты. И Айями подле. Словно пичужка под защитой большого и сильного зверя.
Он опять надумал побаловать. И снова — ужином, приготовленным по особому заказу. Кивнул, поощряя Айями, неуверенно снявшую крышку с кастрюльки. И благодушно улыбнулся в ответ на удивление необычным вкусом шипучего напитка.
В глиняной миске — кусочки нежного мяса с овощами. А у соуса легкий вяжущий вкус с ноткой терпкости. И неожиданно тяжелая ложка с длинной тонкой рукояткой и глубоким черпачком…
— Господин Л'Имар помогал с переводами, — посчитала Айями нужным сообщить. Точнее, упреждая обострение, покуда зверь расслаблен и удовлетворен.
— Я знаю.
Эти слова стали первыми с момента их встречи.
Айями могла бы болтать, не закрывая рта. Расспрашивать о том, о сём. Но сегодня чрезмерная общительность была бы лишней. Вместо слов говорили взгляды — вопросительные, посмеивающиеся, смущенные.
"Попробуйте, очень вкусно" — "Может быть. Погодя".
"Вы отсутствовали неделю" — "Неужели заметила?"
"Надолго вернулись?" — "Уже надоел?"
"У нас холодные зимы. Можно запросто обморозиться" — "Кровь горячая. Согреет".
Перекрестие взглядов. Встретились — и разбежались.
И опять — искоса, нерешительно. Закусив губу.
Она вздрогнула, когда рука Веча вынула шпильки из свежеуложенного узла — одну за другой — и забралась в волосы, пропуская пряди меж пальцев. Замерла Айями и дышать разучилась.
Ладонь опустилась ниже и проехала вдоль позвонков, поглаживая. И вернулась назад, чтобы накрутить русый локон на палец.
Запрокинула Айями голову и закрыла глаза, но не от страха. И не видя, почувствовала: он придвинулся. Приобнял и коснулся мочки губами.
Потому что после второго блюда зверю полагается десерт.
__________________________________________________
Аффаит* — особый сорт угля, обладающий высокой теплотворной способностью.
Мехрем* — содержанка, проститутка
Bohor*, бохор — драка, потасовка. Жарг. — мочилка, буча, схлёст.
33
Похоже, Веч решил следовать придуманной однажды стратегии. Пока Айями собиралась домой, в его руке появился бидончик, по виду напоминающий тот, что господин подполковник вручил перед дальней поездкой.