— Как вы можете видеть, друзья мои, замок имеет пятиугольную форму…

— На Пентагон похоже, — неожиданно подал голос Жора.

— На какой еще Пентагон? Не перебивайте меня! Так вот, о чем это я? Да, вы спросите, а почему именно пятиугольную?..

Никто спрашивать не собирался, все молча шагали к выросшему и закрывшему собой небо замку.

— Было ли это гениальным прозрением зефирного архитектора Кромзили или просто счастливым совпадением? Хотя постойте, каким же счастливым? Скорее, наоборот. Пять прекрасных малышек, родившихся у леди Антонии и Его Высочества Неверлинга, скончались, не прожив и несколько часов! Я б хотел вам поведать о причине смерти, но увы, вскрытие так и не проводилось… Вот если бы… исключительно, чтобы развеять эти ужасные слухи…

— Какие еще слухи? — не выдержала Лерочка.

— Что их задушила обезумевшая мать… или что девочки были не совсем… эмм… не от Кенрига, и он приказал похоронить их живьем…

— Магистр, прекратите! — теперь уже не выдержал Дима. — Зачем вы, как бабка на лавочке, пересказываете непроверенные глупости и пугаете Леру?

— Так в том то и дело, что непроверенные! А надо бы проверить. Представьте себе, что тела несчастных малюток так никто и не видел! Высказывались даже сомнения, что девочки вообще были…

— Вот и давайте считать, что их не было, на этом и остановимся!

— Но с другой стороны, принцесс успели наречь именами, а пять башенок в замке стали последним приютом малышек…

Тесса на верхушке цветка украдкой всхлипнула. Магистра это еще больше воодушевило; он начал перечислять несчастных принцесс поименно и тыкать пальцем, указывая на башенки.

— Светлана… в южной…

Лера вздрогнула и споткнулась.

— Ольга… в западной… Елена… в восточной…

— Почему такой странный подбор имен? Почему все имена славянские? — невольно вырвалось у Леры.

— Елена Прекрасная была… Это вообще-то из древнегреческой мифологии, — не очень уверенно возразил Дима.

— Лукьяна и Роксана… бедняжки… в северных башнях… отсюда не видно.

Девушка нахмурилась. Смутная догадка крутилась в голове, но так и не оформилась.

— Как думаете, друзья, мы сможем заглянуть в восточную башенку? — продолжал Нистальф. — Она не охраняется, и если нам повезет, то можно будет попробовать поднять могильную плиту…

— Магистр! Уймитесь! — вспылил Марандо. — Я не позволю вам осквернять могилы моей родни!

К воротам замка вел широкий лестничный подъем, размером с футбольное поле. Никто не захотел тащить по ступенькам тяжелую горжиредию, все слишком устали, поэтому остались глухи к угрозам и стенаниям магистра. В конце концов, Нистальф сдался и привязал цветок к одной из гранитных опор, как будто и в самом деле опасался, что кто-то может угнать горжиредию в его отсутствие. Хотя ветер вполне мог ее сдуть…

… потому что ворота замка и его стены дрожали от каждого порыва, как будто были сделаны не из гранита, а из ткани. Лера осторожно коснулась пальцами атласной поверхности и тут же отдернула руку. Обжигающе холодно!

— Из чего это вообще?..

— О, это еще одно величайшее изобретение Кромзили! Укрепленные зефирные пленки. Наподобие тех, что используются в зефиропланах, но значительно крепче, чтобы выдержать вес конструкции и перекрытий. И как вы видите, архитектурный ансамбль замка Неверлинга производит впечатление парящего над землей шелкового шатра с пятью кумполками на башенках, в одной из которой, просто напоминаю, можно сдвинуть могильную плиту…

Марандо побагровел и сжал кулаки.

— Магистр! — успела вперед принца влезть Лера. — Неужели вы думаете, что магистр Астельха способна ответить взаимностью расхитителю гробниц?

— Эмм… а я что?.. Я ж исключительно ради торжества правды и… науки… ничего не расхищаю…

— Что-что там про мою сестричку? — тут же насторожилась Тесса. — Кому это она там отвечать должна?.. Некроманту?!?

— Он зиромант, — дипломатично поправила ее Лера. — Положительный во всех смыслах зиромант, да, магистр? Который ни о чем таком не помышляет, правда?

Нистальф горько вздохнул, с тоской глядя на восточную башенку, и кивнул, потом толкнул ворота. Вернее, откинул их, словно полог шатра, и отважные искатели правды вступили в замок.

Едва ворота закрылись, как наступила оглушающая тишина. Стих вой ветра снаружи, умолк скрип корней горжиредии. И от этой неживой тишины сделалось не по себе. А потом издалека донесся глухой стук.

— Что это? — шепотом спросила Лерочка.

Звук повторился. Потом еще. И еще. Бом. Бом. Бом.

— Маятник? — тоже шепотом предположил Дима.

— Эгегей! — вдруг заорал магистр так громко, что остальных чуть сердечный удар не хватил. — Привратник! Эгегей! Гости! Встречай гостей! Эгегей!