— Подытожим. — слово опять взял Император. — Этих четверых прилюдно казним, суды, я думаю, и без нашего напоминания их приговорят… Двоих Никпаев, которые в посольстве окопались, вышлем, а Володя, — Николай глянул на сидящего рядом брата, — сегодня вечером на пресс-конференции объявит Род Никпай личными врагами Рода Романовых. Я всё правильно озвучил, родичи? — одобрительный гул из динамиков свидетельствовал о полном согласии с Главой Рода. — Хорошо. Теперь перейдём к частностям. — Император нажал кнопку на интеркоме. — Пригласите Воронцова, Нарышкина и Пафнутьева.

Через десять секунд указанные лица зашли в кабинет и вытянулись по стойке смирно. Если первые двое были в генеральских мундирах, то Пафнутьев деловому костюму чёрного цвета изменять не собирался.

— Присаживайтесь, господа. — Император указал на свободные стулья, расположенные так, чтобы приглашённых лиц видели по видео связи и остальные Великие князья, а не только сам Император, его брат Владимир и сыновья — Александр Николаевич и Николай Николаевич. — Без чинов. — приказал Николай. — Итак, господа, вы все в курсе произошедшего сегодня в центре Москвы. — все трое приглашённых кивнули. — Не только лично я, но и Род Романовых, да и все верноподданные Российской Империи, как мне кажется, восприняли эту гнусность как личное оскорбление. Высоких слов я вам тут говорить не буду, мы взрослые люди, а посему… Род Никпай объявляется личным врагом Рода Романовых, об этом Владимир Николаевич сообщит на предстоящей вечером пресс-конференции. Вам же, господа, поручается разработка и реализация операции по полному уничтожению Рода Никпай. Полному, господа. Включая женщин и детей. — Император, говоря всё это, следил за выражением лиц Воронцова и Нарышкина, и, к своему полному удовлетворению, заметил одинаково хищные ухмылки. — Особое пожелание, господа. Неважно, сколько на это уйдёт времени, но умирать Никпаи должны по одному и, желательно, публично. Члены этого Рода свои дни должны доживать в постоянном страхе и трауре. На похороны своих родичей они должны ходить как на работу. Можете особо не скрываться во время акций, оставлять следы… Весь мир должен знать, что Империя подобных вещей никому не прощает. О каждой смерти членов этого Рода должно быть упоминание в наших СМИ, если получится, то и в зарубежных. Задача понятна, господа?

— Так точно, Ваше Императорское Величество! — вскочили Военный министр и Командир Отдельного Корпуса жандармов.

Пафнутьев был вынужден подняться вместе с ними.

— Моральных терзаний нет? — уточнил Николай.

— Никак нет, Ваше Императорское Величество! — в один голос ответили генералы.

— Хорошо. — кивнул Николай. — Детали уточним позже. От нашего Рода кураторами операции назначаются Великие князья Александр Николаевич и Николай Николаевич. — он посмотрел на сыновей, которые встали. — Межведомственное взаимодействие и участие в принятии ключевых решений возлагается на Пафнутьева. Спасибо, господа, вы свободны. Виталий Борисович, задержитесь.

Когда за генералами закрылась дверь, Император обратился к оставшемуся стоять Пафнутьеву:

— Докладывай.

Из доклада сотрудника Тайной канцелярии выходило, что задержанных четверых Никпаев, уже содержащихся в Бутырке, разговорить пока не удалось, на это требовалось время. С детьми всё в порядке, ими занимаются психологи Канцелярии и Корпуса. У посольства Королевства Афганистан внезапно случились стихийные беспорядки, верноподданных Российской Империи очень возмутило поведение «афганских гостей» — посольство закидали камнями и яйцами. Выбито большое количество окон, во многих местах сломана ограда, большинство из посольских машин не подлежит восстановлению. Московской полиции удалось предотвратить штурм посольства, но «не удалось» задержать ни одного из хулиганов… Выяснились и причины неудачи по захвату полицейским спецназом наркодилеров около посольства Королевства Афганистан — банальное предательство в собственных рядах. Никпаев в последний момент предупредил некий полицейский ротмистр, который, по предварительной информации, давно был на содержании этого Рода. Сейчас этот ротмистр в бегах, но обязательно будет найден и предан суду. После этих слов Пафнутьева брат Императора Владимир выдохнул.

— Ты сильно-то не расслабляйся, Володя. — хмыкнул Николай. — Значит плохо твой протеже Орлов вёл работу с личным составом. Вот и имеем, что имеем…

— Государь, да от таких вещей никто не застрахован! — вскочил Владимир. — Ты же сам знаешь!

— Сядь, Володя! — отмахнулся Николай. — Пусть ещё пару дней Григорий под домашним арестом посидит, ему только на пользу пойдёт. Злее работать будет. Ты лучше о пресс-конференции думай. Виталий, с «хулиганами» это вы хорошо придумали, своим сотрудникам от меня передай благодарность, хоть как-то Корольку этому афганскому предварительный привет передали. — ухмыльнулся он. — Можешь быть свободен. — Император дождался, когда за Пафнутьевым закроется дверь, и продолжил. — Вроде всё обсудили. У кого ещё какие вопросы?

Вопросы у Романовых были, но одна сплошная мелочёвка — все решили воспользоваться возможностью оперативно обсудить текущие дела Рода, не имеющие отношения к сегодняшним событиям, так что совет Рода продлился ещё больше часа.

Уже когда Алексия с Викой в сопровождении Дворцовых подходили к палате Алексея, её двери открылись и из них вышла Императрица с Великими княжнами Марией и Варварой. Дворцовые замерли по стойке смирно, а Алексия с Викой поклонились. Императрица остановилась напротив девушек и стала молча разглядывать Алексию, которая замерла, уставившись в пол. Мария с Варварой в это время улыбались Вяземской, которая в присутствии Марии Фёдоровны стояла с каменным лицом. Наконец, Императрица с лёгким пренебрежением хмыкнула, видимо что-то такое разглядев в певице, и повернулась к внучкам:

— Пойдёмте, девочки.

Вика с Алексией отмерли только тогда, когда Романовы скрылись за поворотом коридора. От комментариев обе девушки воздержались — и у стен в Кремлёвской больнице были уши. Поздоровавшись с Белобородовым и каким-то незнакомым мужчиной, в сопровождении доктора, представившегося Валентином Григорьевичем, они осторожно прошли в палату к Алексею и чуть не зарыдали — бледный молодой человек лежал на кровати, укрытый одеялом, в нос у него была вставлена трубка, из-под одеяла торчали провода, подключённые к непонятному прибору, а из левой руки торчала капельница. Сдержать слёзы девушкам так и не удалось, и они, капая этими слезами на пол, осторожно приблизились к кровати.

— Леся, Вика, вы поговорите с Алексеем, может он вас и услышит… — негромко сказал Прохор. — Я уже поговорил… А Владислав Михайлович с Валентином Григорьевичем тихонько в углу постоят. Договорились? — Лебедев с доктором после слов Белобородова аккуратно поставили рядом с кроватью два стула, а девушки уселись на них.

Первым делом, не сговариваясь, они взяли в свои руки прохладную правую ладонь молодого человека, переглянулись и вытерли слёзы. Первой начала Вяземская:

— Лёша, у нас в подразделении всё нормально. Благодаря тебе обошлось без потерь. Пока к тебе ехала, узнала, что и со школьниками тоже всё в порядке. Выздоравливай скорей, мы все тебя очень любим! — она повернулась к Алексии, опять вытерла навернувшиеся слёзы, и кивнула, давая понять, что закончила.