Наверное, что-то отразилось на моем лице: доселе безмятежное существо пригорюнилось.

— Осуждаешь? Не знаешь ничего и осуждаешь. Вы сами мои монеты такими сделали, столетия портили! А ведь раньше…

— А исправить можно?

Кошка грациозно вскочила, повернулась к лагерю, принюхалась. Потом торопливо поскребла лапой, полетела в стороны земляная крошка, а с ней уже знакомое серебро. Один из кругляшей взмыл в воздух, и опустился рядом со мной.

— Только мужу не говори, — распорядился дух. От упоминания о навязанной обрядом связи меня перекосило, но кошка не обратила на это ни малейшего внимания. — Перед тобой черная оспа, если хочешь ее заменить на легкое ранение или дурной сон, отдай одно из воспоминаний о чем-то светлом, радостном. Но учти: для тебя оно потеряет ценность, будешь вспоминать и ощутишь только грусть от утраты. Тебе решать.

— А на что-то хорошее поменять можно?

— Знаешь, как хорош дурной сон, если вместо оспы? — и без того огромные глазища кошки округлились еще больше, но позже она все же снизошла до ответа: — Можно, только сутки здесь без сознания проваляешься и отдашь все воспоминания подчистую. О детстве, первой любви или этих твоих законах. В памяти вместо них будет пустота. А на очищение всех монет твоя жизнь уйдет без остатка. Правда, через два года они снова станут прежними.

— Ольга, ты чего там застряла? Еще один клад? — поинтересовался Ярослав.

От осознания времени не осталось, а если о нашем общении узнают — ничем хорошим это не закончится, я сразу сообразила, что нужно сделать. Выбрала одно из ярких воспоминаний, и просто швырнула его в монетку. Она раскалилась, в невероятном свечении расплавляя что-то черное и мерзкое, а потом просто исчезла вместе с духом-хранителем.

На месте подаренного кошке воспоминания образовалась гулкая пустота, однако я ни о чем не жалела. Я знала, кому достанется блестящий кругляш. Словно встретила призрака. Та же прическа и синие-синие глаза: необычные, темные, как ночное небо. Открытая улыбка, что покоряет сразу и навсегда. Новый прокурор проработал у нас всего два месяца. В тот день он пригласил меня на свидание, и я согласилась, предчувствуя что-то волшебное, настоящее. Он не давал напрасных обещаний, с ним не было нужды играть навязанные роли, достаточно просто оставаться самим собой. Вот только до вечера Андрей не дожил. Одной пули оказалось достаточно. Если б она прошла всего на сантиметр правее, врачи б спасли. Если бы… Я не знала, что станет искать здесь двадцатилетний паренек, так мучительно похожий на потерянного несколько лет назад коллегу. Но я очень не хотела, чтоб юноша погиб, подняв с земли зачарованное серебро.

И только в лагере, под аккомпанемент драконьих восторгов, я поняла, что наделала: поверила первому встречному существу зоны Надлома, а Ярослав ничего не заметил! Конечно, с одной стороны хорошо, просто отлично: нотации колдуна мне не к чему, но… Он казался таким сильным, опытным… А сегодня мужчина упустил, не заметил мелкого духа! И неважно, что кошка пряталась от посторонних глаз. Она признала наше право быть здесь, признала неприкосновенность, подаренную завещанием. Но будут ли с этим считаться другие? Ведь обязательно найдется кто-то, кому будет глубоко наплевать на любые права и тогда… Я поежилась и решительно задавила панику. Проблемы стану решать по мере их поступления, а пока нужно чистить овощи. В этот раз Яна принесла мне свою порцию. Рано я радовалась ее неразборчивости!

— Ты же в прошлый раз так ела! — не удержалась, возвращая последнюю свеклу.

— Ела, — согласилась зеленоглазая бестия. — Мне приходилось и не такое есть, но настоящая еда должна быть вымыта и почищена. От приготовленной тоже не откажусь. Я люблю зеленый борщ и вареники с луком или сметанкой, и чтоб побольше… — мечтательно добавила она, проглотив последний кусочек.

— Я тоже. Вареников не обещаю, но борщ могу, как-нибудь, сварить.

Драконица поблагодарила, а я поняла: у меня появилась новая подруга. В дорогу мы собирались в прекрасном настроении. Даже черная пустыня перестала давить на сознание, рисуя картины безысходности и пустоты. А ведь правда, важно не то, что окружает, а то, что внутри. Яна забрала рюкзак, предупредив, что он может вернуться немного помятым и покусанным. Но ничего страшного, главное, чтоб без дырок! За этим драконица обещала следить, и я с радостью избавилась от лишних килограммов. Идти стало быстрее и проще. Солнце неспешно поднималось над горизонтом, суля жаркий летний день.

— И как это быть богатой? — лукаво спросил Ярослав.

— Я не привыкла раньше времени делить шкуру неубитого зверя.

Драконы видели золото, а для меня оно оставалось лишь красочным рассказом. Я не могла осознать значение Яшкиной находки в полной мере. Все прояснится, когда я буду держать сундук в руках. Тогда появятся и чувства, и конкретные планы. Кто знает, не рассыплются ли эти камни, превратившись в пыль.

— Зверь тяжело ранен, — отметил мужчина. — Если все будет хорошо, они еще с десяток кладов найдут. Но не забывай, что день здесь может равняться году вне Зоны.

— Году? Мы на год состаримся?! — спросила удивленно.

— Мы — вряд ли. Места с повышенным уровнем радиации и прочими прелестями предпочитаю обходить, — порадовал колдун.

— Покажешь, если окажемся рядом?

— Покажу, — согласился мой спутник. — Что желаешь увидеть?

— Да мне все интересно, но радиации и дома хватает, — заметила, перебирая в голове знакомые аномалии, — а вот изменение хода времени… Здесь такое встречается?

— Встречается. Чего тут только нет…

— Радости, — неожиданно произнесла я. — Здесь холодная, зябкая пустота.

Ох, лучше б промолчала! Ярослав остановился.

— Не пускай ее в душу. Это первый шаг остаться здесь навсегда, — пояснил мужчина, и без зазрения совести воспользовался силой, проверяя все ли в порядке.

Я скривилась, он сделал вид, что ничего не заметил.

— Не беспокойся, этот вариант меня не устраивает! — быстро произнесла, и отвернулась поискать драконов. Судя по бурной жестикуляции, они по-прежнему говорили о золоте.

— Это надолго, — улыбнулся Ярослав. — Когда извлечем клад, они с тобой поделятся историей каждого камешка.