– Вовремя успели, – только и подумал Анри.

Их ждали. Подали «Пежо». Скоро, совсем скоро Раджи Рай увидит Париж. И вновь Анри посетили недавние воспоминания. Не мог без улыбки вспомнить, как был удивлён Майер, узнав, что он когда-то, притом дважды в течение короткого времени перенёс ту же болезнь, что и мальчик. Переболел это ладно, а то, что после этого он в течение двадцати восьми лет не знает про неё и физически активно двигается, как-то ему, Майеру не верилось. В таком восприятии новости ничего такого необычного, конечно, не было.

Мать Раджи, как и подобает в Азии, встретила их приветливо и гостеприимно. Кроме неё и дочери в доме находились ещё и родственники. Родственные связи в Азии очень сильны.

Не стал он, Анри, хитрить и лукавить. Сразу предложил матери Раджи солидный счёт в местном банке. И это пока в первоначальном варианте. Дальше это всё пойдёт в степени возрастающей. Не все индусы посвящают жизнь накоплению материального благополучия. Менталитет, нависший грузом от прошлых веков. Но не те индусы, поглощённые всецело в магию и мистику, доставшуюся от давних времён, поставили Индию в громадный рост, и она, стоявшая у истоков человеческой цивилизации, вошла в первую десятку экономических держав мира. Не те. Такие как отец Раджи Рая трудом своим помогали этому взлёту.

Деньги деньгами, но горечь разлуки и болезнь сына удерживали мать Раджи. И вот тогда-то Анри пришлось немного совершить экскурс в своё прошлое, связанное с этой болезнью. Монолог его был не очень долгим, но и не кратким. Прежде он описал симптомы, предшествующие и сопровождающие эту болезнь. Они один в один сходились с тем, что перенёс Раджи Рай. Интерес матери, родственников, да и Отто Майера, был повышен. Анри как вчера вспомнил тот день, когда ему захотелось быть таким как все.

Соседкой у них была врач-терапевт. Она-то, на вопрос его матери о том, стоит ли её сыну вести активный двигательный образ жизни, дала утвердительный ответ. Это явилось тем самым толчком в изменении психологии, мировоззрении на эту болезнь. Ему захотелось исправить свой организм. Захотелось очень сильно, что желание так и проникло в сознание, в плоть, в кровь. Он зрительно представлял себя только здоровым человеком. И этот образ здоровья наряду с желанием также сильно проник в сознание, в самое сердце. Каждое утро он представлял в своём воображении, как тело напрочь забывает эту болезнь. Он шёл к этой цели осознанно. Венцом этих усилий явилось то, что активный двигательный образ жизни, неуемное желание и направленное воображение пришли в полное согласие с организмом. Иммунитет поддержал в этом устремлении. И это явилось главным доводом того, что мать Раджи согласилась на эксперимент. Только взяли с неё согласие – сохранить это в тайне.

Издалека видна 58-этажная «супербашня» на Монпарнасе. Они въезжали в старый «Маленький Париж», в центр, окружённый кольцами «Большого Парижа». Там, позади, в «Большом Париже» основное сосредоточение заводов, фабрик, небоскрёбов. Но не они являются одним из украшений Европы.

Три столицы, претендующие на чемпионство мира по туризму – Рим, Мадрид, Париж. Старые камни Европы. Конечно, есть помимо них претенденты на это звание: Афины, Лондон, Флоренция, Венеция, Санкт-Петербург, Мюнхен и другие. Ну, а Париж… Кажется, все, кому доступны образование и культура, всё равно да побывали в этом чудесном, чарующем городе, если не физически, то духовно. Сколько книг, полотен, фильмов показавших Париж, давших прочувствовать Париж. Чего стоит один только символ – Эйфелева башня, конструкцией своей повторяющая бедровую кость человека. Потому она и прочна навеки.

Елисейские поля, Триумфальная арка, Собор Парижской богоматери, узкие улочки Монмартра, здание Юнеско. Волнующие душу старина и лихое вторжение современности, устремлённое в будущее – всё это Париж.

Анри незаметно наблюдал за Раджи. «Знает ли он величие этого города, богатую его историю»? – не раз задавал он себе такой вопрос. А Раджи рассматривал всё вокруг не без тени любопытства. Не знал он ни песен, ни стихов, ни легенд, ни фильмов об этом замечательном городе. Да знают ли про это ребята, босиком играющие в футбол, просыпающиеся с одной мыслью и мечтой о куске хлеба, о маленькой удаче, а если повезёт, то о каком-нибудь прорыве в жизни, пусть даже небольшом.

Вечером его представили Жану Копа. После краткого знакомства ему в руки вручили открытку с изображением гепарда. Чем-то он напоминал тигра, но был явно меньше по размерам. Такие в Индии не водятся. Анри дал полную характеристику этого животного, его возможности. Затем ему продемонстрировали ту самую видеосъёмку, ту самую охоту единственного млекопитающего на планете. Раджи изумила эта перемена в животном. Он понимал суть этого изменения, и понимал, что ему предстоит этот же путь. После просмотра Анри, на этот раз обращаясь к Раджи, изложил задачу эксперимента:

– Мы не вышли на уровень серийного производства нанороботов. Пока не вышли. Наша лаборатория делает первые шаги. Вот только что ты видел нашего гепарда. С ним ещё успеешь познакомиться. Для этого мы специально съездим в Африку. Так вот, на данный момент мы располагаем всего одной капсулой. Второй по выпуску, так как первый… сам видел. В истории не раз бывало, что изобретатели, учёные не всегда первыми пользовались своими открытиями. Так было и с братьями Жозеф и Этьен Монгольфье. С незапамятных времён люди завидовали физическим возможностям птиц. Мечтали, как и они, подняться в воздух, ощутить себя птицей и с высоты птичьего полёта посмотреть на землю. Но не они поднялись первыми на своём воздушном шаре. 21 ноября в 1783 году здесь, в Париже, первыми в воздух поднялись Пилатр де Розье и Арланд. Тогда средства массовой информации как таковые отсутствовали. Ни радио, ни телевидения. Газеты, журналы только начинали свой путь. Да и сама планета была не до конца изучена. Человек тогда впервые оторвался от земли посредством изобретения. Через два века то же самое было у Королёва. После испытаний с собаками первым вырвался в космос Гагарин. Он первым преодолел земное притяжение. За минуту эта весть облетела все континенты. Всё это великие страницы в истории цивилизации. Можно ли сравнивать с ними наш эксперимент? Не знаю. Это уже не мне судить. Но ты будешь первым человеком, на котором испытывается нанотехнология.

Анри вложил в ладонь Раджи капсулу. Было ли это торжественным мигом или нет, осознавал ли это сам испытуемый или нет, но он спокойно проглотил капсулу.

9

Никогда не было у него, Отто Майера, такого ученика. Конечно, мальчик был худощав, не склонный к полноте, что в основном-то и требуется для бега на стайерские дистанции, да и в Индии ребят с такой конституцией явное большинство. Этот же мальчик перенёс такую болезнь, которая могла повториться в любой день. Но вдобавок к этому его необычный ученик не обладал спортивным талантом. Несмотря на конституцию тела вряд ли он соответствовал специфике данного вида спорта, которым собирался заняться. Всегда он, Отто Майер, придерживался высказывания Платона: «Нет двух людей, родившихся совершенно одинаковыми, каждый отличается от другого своими природными дарованиями». И ещё он придерживался высказывания испанского врача Хуана Уарте, написавшего в эпоху Ренессанса, а точнее в 1575 году, книгу о способностях, которое гласило: «Пусть каждый занимается только тем искусством, к которому он имеет природный дар, и откажется от всех остальных. Пусть никто не будет одновременно литейщиком и плотником, ибо человеческая природа не может одновременно хорошо делать два искусства или две науки». Он всегда был категорически против такого заявления американского педагога Вотсона как: «Дайте мне дюжину детей, и я сделаю из них всё, что захочу: врача, юриста, торговца, художника и даже вора».