— А ты, значит, делявируешь их ультуной их вещи? Молодец. А у них без ультуны планеты взрываются?

— Взрываются, — нехотя признал Абукраб, — но это их личное дело.

— Правильно мыслишь, — восхитилась Светка, — так им и надо! Так ты покажешь ультуну?

Абукраб принял свой обычный облик, Светка отпрянула, чуть изменилась в лице, но продолжала настаивать:

— Покажи!

— Скажи, существо, — вместо ответа спросил Абукраб, и три его глаза выдвинулись на всю длину своих стебельков, — у вас, в Незнакомом мире, есть что-нибудь, что могло бы мне пригодиться?

— У нас полным полно разных ценных вещей, — сообщила Светка. — Например, без кота Васьки тебе в ближайшем будущем никак не обойтись!

После нескольких секунд раздумья Абукраб сказал:

— Хорошо, я покажу вам ультуну. Ты… Тайфунчик, тоже смотри. Если ты станешь служить у меня, тоже будешь иметь много ультуны и летать на отличных кораблях. Я сделаю тебя Переменным абукрабиком, и ты сможешь принимать свой истинный облик, когда захочешь. У меня полным-полно абукрабиков, но их неутолимая жадность отняла у них ум. Каждый хочет иметь вещи лучше, чем у соседа, и еженедельных порций ультуны им не хватает.

Я устал от их глупостей и постоянных козней, я должен следить за каждым их шагом, чтобы они не перегрызлись и выполняли свои обязанности. К тому же, у них совершенно отсутствует воображение, и придумать вещь, которую никто не видел, они не способны! Мне известно, как ты пытался выследить мой караван и как пробовал уйти от погони на своем старом корабле. Из тебя может получиться неплохой Переменный абукрабик, станешь моим первым помощником…

Я опять не успел ответить, вмешалась Светка.

— У тебя, наверное, вообще нет ультуны! — затараторила она. — Как Тайфун может согласиться, если не видел, ради чего должен стараться?!

— Хорошо, — торжественно сказал Абукраб, — я поведу вас к ультуне.

Он скрестил четыре своих клешни, повернулся и не спеша двинулся к лифту. Светка схватила меня за руку:

— Пойдем, Тайфунчик, нам покажут ультуну! Я поднялся и пошел за Абукрабом.

Тайфун надулся, как мышь на крупу. Он не выдернул руку, но встал с явной неохотой, а потом вдруг резко перевоплотился и стал опять розовым осьминогом. Все равно я щупальце не выпустила, хотя намек был достаточно прозрачен: патрульный дробь Беты отныне не хотел даже обликом напоминать землянина, он даже адаптационный скафандр сбросил по дороге, не желая отсвечивать голубым ореолом.

Мы вошли в лифт вслед за Абукрабом, и кабина помчала нас вниз мимо стеклянных этажей, забитых то ли техникой, то ли столь необходимыми Абукрабу «вещами».

Мы проехали уровень поверхности планеты и стали погружаться все глубже и глубже. Стены здесь утратили прозрачность, и ничего не было видно, кроме мелькающих светлых полос в шахте лифта.

Наконец лифт остановился.

— Надо немного пройти, — предупредил Абукраб.

Идти пришлось довольно длинным коридором с надписями на абукрабинском языке, вернее, с картинками на абукрабинском языке, потому что больше всего это напоминало вернисаж в детском саду. Переводчик транслировал свое толкование прямо мне в ухо, но я все равно не понимала. Что толку сказать: «Ольшен», если я не знаю, что это такое?!

В одном месте пришлось огибать большой барабан (размером с гараж дяди Гриши), в котором что-то рычало, Абукраб, проходя, щелкнул клешнями, и за стенкой «барабана» рявкнули в ответ.

В конце концов пришли в большой зал, похожий на тот, наверху, но с непрозрачными стенами и не совсем пустой. «Не совсем» потому, что в углу зала был кран, почти как водопроводный, только побольше. Абукраб велел мне думать о том, что больше всего хочется иметь именно в тот момент, а сам начал потихоньку откручивать кран. Я зажмурилась и хорошенько представила…

Раздалось тихое шипение, из носика крана показался зеленый дымок и тоненькой струйкой завился в воздухе. Вот уже целое облачко зеленого тумана поплыло к потолку. Я давно открыла глаза, и кроме ядовитой зелени ничего не видела.

Абукраб закрутил кран и озадаченно уставился на облачко.

— Я не могу сделявировать, должно быть, ультуна под слишком большим давлением. Надо проверить хранилище, последняя партия…

Договорить он не успел: облачко вдруг потемнело, потом посерело и исчезло! Хлоп! С этим звуком на все четыре лапы из бывшего «облачка» на пол приземлился Васька. Абукраб от удивления замигал тремя глазами, а я сразу сказала «кис-кис».

— Мяу! — задрав хвост, заорал Васька.

В тот же миг Тайфун бросился на Абукраба. Хотел он щелкнуть черное страшилище разрядом или просто оплести щупальцами, не знаю, но раздался страшный грохот, меня отбросило в сторону, и только неведомая сила смягчила удар, не дав впечататься в стенку наподобие абукрабинской картинки! Тайфун отлетел к противоположной стене и, наверное, здорово ударился, потому что из розового вдруг стал серым, как Васька.

Абукраб покачал верхними клешнями.