Поначалу народу собралось не очень много, пригласили мы только командира медицинской роты — ведущего хирурга, ну и естественно весь женский состав госпитального взвода. Небольшим но дружным коллективом, обмыли наши медали, хорошо закусили, поговорили, — а потом такое началось! «Поручика Ржевского не звали, так что он ничего не опошлил». А сначала где-то отыскали патефон, потом выяснилось, что Федя у нас «первый парень на деревне, вся рубаха в петухах», нашли гармошку, и дядя Фёдор дал гари, ну а продолжили банкет уже на большой поляне неподалёку. Естественно как спонсоры данного мероприятия мы уже не выступали, потому что народ повалил отовсюду, и скопилось его довольно много. Гармошка сменяла патефон, люди плясали, пели и танцевали. Кто-то был под мухой, кто-то под шилом, а кто-то под медовухой, но большинство бойцов и женского медперсонала практически не пили, а просто веселились от души.

Обмыв вместе со всеми награды, разбавленным ключевой водой спиртом, я переключился на медовуху, но сильно не увлекался и старался по возможности пропускать некоторые тосты. Причина была прозаическая. Рядом со мной сидела она — Оля. В ступор я не впал, наоборот, включил весь свой шарм и обаяние, чтобы обольстить эту женщину или девушку. Меня теперешнего она была немного постарше, зато на самом деле, раза в два моложе. Несмотря на разницу в званиях, всё-таки Ольга лейтенант медицинской службы, а я сержант, я понял, что чем-то заинтересовал эту девушку, тем более осаду я начал уже давно. Не сказать что очень, но как только её увидал, так сразу понял, что попал в омут и добром это всё не кончится. Со всеми медсёстрами я держался ровно, никого не выделял, но подшучивал и в краску вгонял, правда, не всех, а особо впечатлительных. Ольгу же Анатольевну я поедал глазами и развешивал с умом комплименты, но не опускаясь до пошлых шуточек и подколок. Как лечащий врач, она тоже разговаривала со всеми одинаково, и за рамки своих служебных обязанностей не выходила. Но иногда я ловил на себе её задумчивые взгляды.

Зато за столом она расслабилась. Не знаю, что тому было причиной, то ли коварная медовуха, то ли что-то ещё, но мы даже выпили с ней на брудершафт и поцеловались, правда, слегка. А вот когда начались пляски с бубнами, тут я со своей сломанной конечностью ничем похвастаться не мог. Нет, мы конечно покружились в вальсе, под звуки «Утомлённого солнца», и я прижимал к себе девушку одной рукой, но когда народу подвалило ещё больше, попросту сбежали от этого праздника жизни. В результате мы до полуночи бродили по лесным тропинкам, я читал стихи: Пушкина, Есенина, Высоцкого и некоторых других, уже не выбирая авторов, и из какого они времени. Прошлого, настоящего, или будущего, а просто читал всё, что помнил из лирики. Ольга тоже от меня не отставала, тем более мне очень нравился её голос, а небольшой «фифект фикции» (она мягко выговаривала букву «Р»), придавал ей особый шарм. А когда мы нашли укромное местечко, отойдя подальше от любопытных глаз и ушей, то до одури нацеловались. И я хоть и потерял при этом голову, и ощупал девушку в самых интересных местах, наслаждаясь податливостью её губ и упругостью молодого тела, но всё же удержался на грани и черту не перешёл. Может быть и зря, а может и нет, всё-таки я не хотел начинать наши отношения с полного погружения, а мечтал испить эту чашу до дна, но не залпом, а небольшими глотками.

Проводив Олю, вернулся я только под утро, счастливый и с припухшими губами. Все мои «сопалатники» были уже на месте, но не спали, видимо сами пришли недавно. Выглядели эти поросята как обожравшиеся сметаной коты, так что отпустив пару дежурных шуточек в мою сторону, все дружно засопели. Мне же не спалось, и я думал, как уберечь дорогую для меня женщину и вытащить из этой передряги под названием война. Это сейчас дивизия стоит во втором эшелоне, и кроме самолётов-разведчиков, которые старательно фотографируют всю нашу систему обороны, ей пока ничего не угрожает. Основные бои идут западнее и южнее, а здесь пока затишье. А что будет через месяц, или полтора? Немцы соберут силы и ударят танковыми клиньями там, где не ждали, или ждали, но как обычно — просрали. В первую очередь достанется тылам и медсанбатам, если не разбомбят с воздуха, то намотают на гусеницы танков или постреляют из пулемётов. По хорошему-то надо убрать отсюда всех девчонок, но кем их заменишь, и кто будет делать за них ту работу, которую они сейчас выполняют, а когда раненые пойдут потоком, будут выполнять недоедая и недосыпая. Так ничего и не придумав, я уснул.

Утро началось как обычно, с подъёма и завтрака, потом был обход, после которого мы завалились спать до обеда. Воспаление что у меня, что у Серёги прошло, и теперь мы уже просто отдыхали, правда Серёга ещё ходил на перевязки, но рана у него постепенно затягивалась. Мне же вообще оставалось только ждать, когда срастётся кость и придерживаться диеты, богатой кальцием. Мишке сняли швы с касательной раны на голове и освободили от постельного режима, так же сделали послабление и дяде Фёдору. Форму нам оставили, но всё равно весь день мы ходили в больничных халатах, переодеваясь только к вечеру, так как с благословения местного замполита, по вечерам устраивались культмассовые мероприятия, правда, только до девяти вечера и без всяких возлияний. Наши отношения с Олей продолжались и становились всё откровеннее, но до утра мы теперь не гуляли, а возвращались к полуночи. Мишку должны были скоро выписать, и я вернул ему его же парабеллум, присовокупив к нему несколько лишних магазинов. В ответку этот жук подогнал мне «Вальтер ПП», правда с одной запасной обоймой, но как только я увидел этот ствол, в голове у меня как будто зажглась лампочка и возникла идея.

Обычно Ольга Анатольевна приходила к нам на обход в белом халате, одетом на военную форму. Но как-то раз я увидел её просто в форме, подпоясанной ремнём с кобурой, откуда торчала рукоять нагана. И когда я подержал в руке семисотграммовый ствол, подаренный Мишкой, я понял, что наган не лучшее оружие для женских ручек и собрался это исправить в ближайшее время. Не откладывая дело в долгий ящик, я разыскал нашего лепшего друга старшину, и узнал у него насчёт стрельбища. У Серёги я разжился патронами, калибра 7,65 мм и, переодевшись в форму, пригласил докторшу на «романтическое» свидание в местный тир, попросив прихватить для этого своё боевое оружие. Стрелять мы сначала начали из нагана. Как я и предполагал, револьвер, если стрелять самовзводом, мало подходил для девушки, усилие на спуске нужно приложить не шуточное, поэтому почти весь барабан, выпущенных в мишень пуль, ушёл в молоко. Этот ствол лучше бы подошёл однорукому «бандиту» типа меня, но никак не Ольге, хотя когда она отстреляла второй барабан, предварительно взводя курок, результат был намного лучше. А вот малыш Вальтер удивил как меня, так и даму, своей несильной отдачей и хорошей точностью.

Элементарные навыки стрельбы у Ольги наличествовали поэтому, продемонстрировав, как заряжается и стреляет трофей и, добившись от ученицы автоматических действий по подготовке оружия к бою, принимаю зачёт из пяти пробных и пяти зачётных. Что я могу сказать? Ученица оказалась способной, с двадцати шагов конечно яйца у комара не отстрелит, а вот в «сверхчеловека» попасть сможет, ну а большего и не надо, всё-таки врачи это не разведчики, у них несколько другие обязанности. Но лишним умение стрелять тоже не будет, мало ли кто захочет обидеть беззащитную девушку. А как говорил товарищ Аль Капоне, добрым словом и пистолетом, можно сделать гораздо больше, чем просто добрым словом. Так и тут, попробуй, обидь добрую девушку с пистолетом. Да и тыл при немецких танковых прорывах, понятие относительное, а воевать с безоружными фрицы большие любители.

Выполнив неполную разборку и сборку пистолета, заставляю подругу несколько раз повторить показанное, а потом и почистить оружие.

— Любишь кататься, люби и саночки возить. — Сподвигаю я Ольгу на трудовой подвиг.

— Я вообще-то не люблю стрелять и не особо хотела, — возмущается она.

— Ты в армии, крошка, не хочешь — заставим, не умеешь — научим.

— А вы, не оборзели ли часом, товарищ сержант.

— В данный момент я твой инструктор, — так что будьте любезны! — уважаемая Ольга Анатольевна, выполнять все мои распоряжения, пока я не сказал волшебное слово.