В комнату ворвалась толпа народа. Карин пришла с довольно большим подкреплением. И все эти люди пытались оттянуть Бри от Кейса. Она боролась с ними, крича, что на его раны надо оказывать давление. Кричала, что ему нужна помощь.

Кричала... что он ей нужен.

Глава 24

— Ты не можешь спать вечность.

Кейс разлепил один глаз. Он чувствовал себя дерьмово. Нет, хуже. Но... это был голос Бри. Она рядом с ним. Улыбается?

Плачет?

Он попытался заговорить…

— Полегче. У тебя только десять минут назад вытащили трубку из горла. Выпей это. Медсестра сказала, что это поможет.

К его губам прижалась соломинка. Он потянул, и ледяная вода охладила жжение в горле.

— Если бы ты практически не умер, клянусь, я бы убила тебя.

Его прекрасная Бри. Теперь оба его глаза были открыты и смотрели на неё.

— Как ты узнал, что это он? — спросила Бри.

— Ты... разговариваешь во сне.

Между её бровями залегла морщинка.

— Шипы. Вчера ночью... ты упомянула шипы.

— Это было не вчера ночью, а два дня назад. Потому что ты так долго отсутствовал. Я так боялась, что потеряю тебя, — она села на край кровати, и её руки поднялись, чтобы обхватить его челюсть. — Почему ты мне ничего не сказал?

— Не хотел, чтобы... на тебе была его кровь…

— Я хотела убить его.

Он это знал.

— Не мог позволить тебе… отправится в тюрьму.

Выражение её лица было нежным и мягким.

— Ты не всегда сможешь защитить меня.

Конечно же мог.

— Реми … свидетель…

— Ага, Реми отличный свидетель. Поэтому ты и подставил его в этом дерьме. Реми сказал, что слышал признание Доминика. Парень признался в убийстве моих родителей и в преследовании меня. Карин нашла у него дома больше улик. У него были фотографии. Видеозаписи со мной, которые он снимал на протяжении многих лет. Парень специально запросил это задание, и тогда он убедил Грэйсона взять меня. Он находился в тени моей жизни всё это время, а я никогда этого не знала, — она выдохнула. — Его имя было в старых полицейских сводках. Он был в моей школе, занимался какой-то разъяснительной работой, которую я даже не помню. Когда мои родители были убиты, он подключился к расследованию. Сказал, что хочет помочь, так говорится в записях дела. Я даже не думала о нём как о подозреваемом. Он просто… Боже, был прямо здесь.

Самая страшная опасность, которую он только мог вообразить рядом с ней.

— Он мёртв?

Она кивнула.

— Он определённо мёртв. Я отличный стрелок.

Он повернул голову. Кейс поцеловал её ладонь.

— Выходи… за меня…

Она рассмеялась.

— Это ненамного романтичнее, чем твоё последнее предложение на кухне. Больница — это антиромантика.

Он посмотрел ей в глаза. Говорить было по-прежнему трудно, но…

— Я люблю тебя.

Она наклонилась вперёд и поцеловала его. Таким нежным сладким поцелуем. Он мог попробовать её слезы в этом поцелуе.

— А я люблю тебя, и я вошла в ту комнату, увидела твою кровь на полу… и это было как попасть прямо в мой самый худший кошмар.

Его прекрасная Бри...

— Но кошмар так или иначе закончился. В этот раз он не победил. В этот раз победила я. Он мёртв, а у меня есть ты и я буду счастлива. Мы будем счастливы.

Чёрт, да, они будут. Он сделает всё необходимое, чтобы она была счастлива. Что угодно.

— Я люблю тебя, Кейс, и как только ты встанешь с этой кровати — да, я выйду за тебя замуж.

***

— Не могу поверить, что ты хочешь, чтобы я был твоим шафером, — Реми поправил повязку на руке. Пуля разорвала мышцы плеча. — Я удивлён, что ты даже просто по-прежнему разговариваешь со мной.

Кейс медленно натянул на себя смокинг. Швы на его груди болели, но он проигнорировал боль. Он собирается жениться на Бри. Она была всем, что имело значение.

— Ты все это время знал? — надавил Реми. — Поэтому я не смог найти улики против тебя?

— Ты нашёл улики. Ты просто их не использовал, — он подошёл ближе к Реми. — И вот поэтому — ты шафер.

Реми прищурил глаза.

— Ты подставил меня. Я был в той комнате, потому что ты собирался убить Доминика. Ты думал, что заставишь его признаться, и когда я услышу правду, то поддержу тебя.

— Нет, я думал, что, когда ты услышишь правду, то уберешь пистолет от моей спины. И позволишь мне убить его. Тогда бы ты отправил мою задницу в тюрьму, — он пожал плечами. Швы загорелись огнём от этого движения. Пофиг. Он может справиться с болью.

— Ты был готов сесть в тюрьму?