— Да я и чувствую себя хреново, — ответил Волков. — Голова болит.

— Отдай, а? — сказал Леша Валере. — Не дай Бог стрельнет. А я тебя отпущу, если командир мой, конечно, не против. Сергеич, ты как?

— Да хрен с ним.

— Вот видишь? А то ведь… помирать-то ни мне, ни тебе не хочется, правда?

— Давай вместе, — сказал Валера.

— Давай.

— Только медленно.

— Как скажешь, — Леша стал очень медленно, миллиметр за миллиметром, опускать пистолет. Валера делал то же самое. Наконец, руки их опустились.

— А теперь брось, — сказал Леша.

— А ты?

— Мне, браток, не положено. Оно у меня казенное. Но тебя я отпущу. Слово даю. Валера бросил пистолет на пол.

— В сторонку отойди, а? А то, может, ты каратист какой.

Валера отошел от лежащего на полу пистолета на пару шагов. Леша засунул свой ствол под мышку, в оперативную кобуру, и наклонился за ТТ. Его 'товарищ подошел к Волкову, склонился над ним и стал развязывать веревки.

Дальнейшие события заняли не более двух-трех секунд. В кино, наверное, это можно было бы продемонстрировать с достаточной долей достоверности, но, поскольку мы с вами общаемся посредством печатного слова, обстоятельства вынуждают описывать происшедшее пространно и несоотносимо с реальным временем.

Итак.

Затхлый воздух бывшей конторы заброшенного склада вдруг взорвался грохотом выстрелов и криками. Связанный по рукам и ногам, Волков беспомощно втянул голову в плечи. Лешин напарник рухнул на Петра, закрыв его своим телом. Леша в другом конце комнаты подмял под себя Валеру.

Проморгавшись, Волков встряхнул головой, болезненно сморщился и произнес в пространство:

— Что это было?

— Да ну их, — пробормотал, поднимаясь с пола, Леша. — Я хотел по-людски…

Петр, прижатый к полу телом товарища, шевельнул коленом:

— Игорек, ты на мне ночевать собрался?

— Вот еще… — буркнул тот, вставая на ноги.

Волков сел и осмотрелся.

На стуле, опрокинувшись спиной на письменный стол, полулежал Авдей. Стена за ним была забрызгана кровью и еще чем-то белесым, все это медленно стекало по грязным обоям. В дальнем конце комнаты, раскинув руки и скребя ногтями по доскам пола, лежал Валера. Из его горла торчал нож. Валера хрипел и сучил ногами. Возле Петра, прижимая обе руки к груди, сидел на корточках Виктор. Игорь, напарник Леши, болезненно морщился и держался за бедро.

— Может быть, меня кто-нибудь хоть когда-нибудь все-таки развяжет, в конце концов? — сказал Волков.

— Щас, Сергеич…— Леша наклонился над Валерой, вытащил из его горла нож и пошел к Петру. Валера дернул ногами и успокоился.

— В больницу… меня…— прошептал Виктор, у которого на губах пузырилась розовая пена.

Леша разрезал веревки на руках и ногах Волкова, тот поднялся на ноги, пошатнулся и повернулся к Виктору:

— Деньги где?

— В больницу меня…

— Ты мне говоришь, где деньги, я везу тебя к доктору.

— На даче…

— Адрес?

Виктор что-то прошептал, и пена на его губах сделалась обильнее.

— Что? — склонился к нему ухом Волков. — Не слышу…

Виктор, еле шевеля посиневшими губами, чуть слышно что-то зашептал ему на ухо.

— Ясно, — сказал Петр, распрямившись.

Затем он опять наклонился, вынул у Виктора из кармана связку ключей и повернулся к Алексею:

— Давай-ка, берем его аккуратненько и… в машину ко мне.

Вдвоем они склонились над раненым, осторожно попытались его приподнять, но тот вдруг закашлялся, горлом у него с бульканьем хлынула кровь, глаза закатились, и он обмяк.

— Все, Сергеич, — Леша вынул носовой платок и вытер им кровь с руки. — Аут. Отъехал пассажир.

Игорь, расстегнув ремень, спустил с себя брюки и рассматривал жирную царапину на бедре.

— Зацепило? — подошел к нему Леша.

— Слушай, у нас там, в машине, аптечка. Йод и пластырь принеси, а?

— Ну вот еще, машина у нас аж за воротами. Сергеич, у тебя аптека в тачке есть?

— На, — вынув из кармана, Волков протянул Леше ключи. — В багажнике.

— Я мигом, — обернулся к Игорю Леша. — Потерпи.

Волков подошел к письменному столу. В самой середине лба у Авдея была аккуратная дырочка с чуть припухшими, начинающими чернеть краями.

— Вот тебе и Канары, — тихо произнес Петр. — И «феррари», и какава с чаем…

— Петр Сергеич, — привалившись спиной к стене и опираясь на одну ногу, Игорь продолжал разглядывать рану, — а сигареткой не угостите?

Петр закрыл Авдею веки, выдвинул ящик стола, вынул из него свой пистолет, засунул в кобуру и, обернувшись к парню, взорвался:

— А какого хера вы все у меня постоянно стреляете?! А? Что, денег на сигареты не хватает? Я что — самый богатый? И стреляют, понимаешь, и стреляют!.. И стреляют, и стреляют! Спасу же нет никакого! Это все когда-нибудь закончится?! А? Я вам кто? Мама я ваша, да? Я всех вас титькой своей должен кормить, да?!