– Но почему?
– не понимал Иешуа, с трудом поднимая связку.

– Ты только что молил о спасении, так что бери ключи и уходи. Все остальное я сделаю сам.

При этом Каин очень быстро менял свой облик на человеческий, чтобы походить на собеседника, копируя каждый маленький синяк и ссадину, чтобы никто не мог догадаеться о подмене, и даже ловко ограничивая себя оковами.

Иешуа стоял на месте.

– Я тебе не понимаю, - шептал он растерянно.

– Меня не нужно понимать. Я и раньше помогал тебе, так что просто прими как данность и уходи - и так тошно.

Он почти шипел, а Иешуа все равно медлил и спрашивал:

– Ты считаешь, что я не прав, но все равно пойдешь на это?

Вместо ответа Каин нервно цокнул языком и отвернулся.

Руки добрейшего человека на земле крепко обняли его, заставляя волну дрожи скользнуть по плечам и рябью дойти до кончиков пальцев.

– Спасибо тебе, поверь, Бог все видит, он все знает. Он обязательно тебя примет.

«Бог тут ни при чем!» - хотелось рявкнуть в лицо этому наивному человеку, но Каин промолчал, выждал миг и повторил:

– Уходи и спрячься в пещере, нет времени на эту лирику.

Иешуа отступил, послушавшись.

– И не забудь закрыть решетку за собой, - ворчал Каин вслед.

Что-то там далеко щелкнуло, где-то гремели шаги. Город начинал просыпаться, но солнце еще не заглядывало в его темницу. Еще немного и игра Люцифера начнется. Игра, в которой он должен смиренно принять все, но речь, увы, не об их личных развлечениях. На кону стояло будущее мира, которое почему-то было небезразлично.

Глава 68

Глава 68 - Суд правды и монет

– Это был настоящий спектакль, - продолжал рассказывать Каин Ивану.
– Написание его сценария я благополучно проворонил. Зато мне досталась главная роль.

Он сложил руки на столе, опустил голову и снизу взглянул в растерянные глаза старика.

– Так страшно понимать, что вместо божества распяли жалкого меня?
– спросил он сочувственно.
– Простите, но ведь вы сами хотели знать все.

Иван поднял голову, но слов не находил.

– Давайте я сделаю вам чаю, - предложил Каин, вставая.
– Как раз немного переведете дух.

Не дожидаясь ответа, он взял чашку и направился к служебной двери. Зашел на кухню, вымыл кружку и занялся чаем.

Иван же смотрел в темноту, так и не проронив ни слова, пока чашка снова не появилась на его столе.

– А вы знаете, что жена Пилата, Клавдия, была настоящей красавицей?
– внезапно спросил Каин.

– Возможно, - рассеянно ответил Иван.

– Я вас уверяю! Красивейшая из женщин!

Каин сел на место и взглянул в свою пустую чашку.

– Черт, а себе-то я кофе сделать забыл!

Словно мальчишка, Каин вскочил с места и с чашкой рванул обратно к стойке.

– У меня от воспоминаний прям аппетит разыгрался.

– Так съешь что-нибудь, - тихо отвечал старик, пробуя ароматный чай.

– Нет, как-нибудь в другой раз, - отозвался Каин, включая кофеварку.

Ивану это странным уже не казалось. Его вообще ничего уже не могло удивить, особенно чай с незнакомым ароматом.

– Хороший чай, у меня такого нет, - прошептал Иван, чувствуя, как ароматный напиток его успокоил.

– Конечно, нет, - улыбнулся Каин, садясь на прежнее место.

– С чем он?

– Все вы хотите знать...

Каин рассмеялся.

– Замечательный чай, мне бы такой каждый вечер на ночь пить. Может, все же скажешь, из чего он?

– Может и скажу, но только после рассказа о красавице Клавдии.

***

Иешуа, за личиной которого прятался Каин, привели к Понтию Пилату и оставили стоять в цепях на палящем солнце.

После нескольких дней заключения держаться на ногах было сложно, да и глаза от яркого света до боли жгло.

– Ну и жалкий же у тебя вид, - проговорил Пилат, осматривая узника с ног до головы.

Он сидел в тени, в белых одеждах и мирно пил что-то из кубка.

– Из-за такого как ты такая шумиха... Я ожидал большего, - признался Пилат.

– Вы ждали человека с головой льва и крыльями сокола?
– спросил спокойно Каин.
– Если так, то это вы зря, ведь я рожден смертной женщиной.