– Не ожидал увидеть тебя здесь. – Начал говорить волк достаточно дружелюбным голосом, при этом практически не двигаясь, что добавляло его грациозному виду ещё больше красоты. – Что привело тебя сюда?

– Здравствуй, Северный Ветер. Хозяин умер сегодня. – Ответил Джек отрешённым голосом и сел, грустно рассматривая свои лапы.

Волк опечаленно посмотрел на Джека и произвёл наполненный сожалением выдох.

– Он был добрым человеком. – Сказал он выждав пару мгновений. – И мне очень жаль. Я помню, как он относился ко мне и никогда этого не забуду. Что я могу сделать для тебя, Джек?

Пёс посмотрел на волка и задумался. Он уже решил, что не вернётся в город.

– Возьми меня к себе в стаю. – Джек посмотрел на волка вопрошающим взглядом, всем своим видом показывая, что это решение окончательное и бесповоротное. – Я буду приносить пользу!

Теперь пришло время задуматься Северному Ветру.

– Давай пройдемся. – Сказал Северный ветер, и они прошли вглубь соснового леса, предаваясь старым детским воспоминаниям, исходившим из самых глубин начала их жизненного пути. Наконец, волк серьезно посмотрел на Джека и сказал то, что тот и так прекрасно понимал. – Ты же знаешь, что стая может тебя не принять? Тогда тебя ждёт мучительная смерть.

– Я не боюсь смерти! – Смело заявил Джек, окончательно решив для себя, что другой путь для него отрезан. – Тем более, что терять мне больше нечего…

– Зато я не хочу потерять тебя из-за твоей глупости! – Строго отрезал Северный Ветер, остановившись около толстой многолетней сосны, являвшейся невидимой стеной между территорией волков и собак. – Тебе нужно будет выбрать свою стаю, и я помогу тебе в этом. Если захочешь встретиться, жди меня на том же месте. Я почую твой запах и приду. Дальше территория волков, тебе туда нельзя. А пока иди в заброшенные сады, ты знаешь где это, вы с хозяином часто там гуляли. Найди там Зевса и скажи, что знаешь, как решить проблему с северной стаей. Когда станут расспрашивать, проси принять в стаю. Тебе устроят много испытаний, но ты выдержишь, я тебя знаю. Зевс хороший пёс, жаль, что мы с ним враги.

– Как же я решу их проблему? – Озадаченно спросил Джек.

– Когда станешь полноправным членом стаи, скажи Зевсу, что северные начали дружить с волками из леса, что за горой, а любой волк знает, что это запрещено кодексом. Мы можем принять собаку в стаю, но тогда она станет волком и будет жить по волчьим законам, но если стая собак сводится со стаей волков ради наживы, это нарушает все наши законы и Зевс знает об этом. Они не раз наводили беспорядки в деревне, что так же противоречит нашим принципам. Даже в голодные годы мы стараемся просто так не нападать на селения людей. Если Зевс узнает об этом, он обратится ко мне, тогда мы вместе сможем наказать и раз и навсегда поставить на место всех виновников этого преступления.

– Зачем же ты сам к нему не придешь? – Спросил Джек.

– Я не могу. – Ответил Волк. – Из моих уст эта информация покажется ему пустышкой. Он должен быть растерян и напуган, ведь рано или поздно такая дружба северных с волками обернется для него катастрофой.

– Хорошо, спасибо за помощь. – Сказал Джек и уже собрался уходить, когда Северный ветер окликнул его.

– До встречи! – Кивнул Волк и, боднув Джека своим внушительных размеров боком, ободряющим голосом произнёс, – приходи, если понадоблюсь.

Джек с трудом удержался на ногах от нехилого толчка, и, наблюдая, как белый силуэт его друга растворяется в тёмной непроглядной чаще, выждал минуту, чтобы направиться обратно в город по знакомому маршруту.

Задумавшись, Джек и не заметил, как оказался рядом со своим домом. Внезапно шерсть на его теле встала дыбом – в окнах горел свет. «Хозяин жив!?» – По телу пса пробежал холодок и приступ радости охватил всё его существо. Как же так, ведь он отчётливо слышал запах смерти, его ни с чем нельзя было перепутать! «Ошибся», – с досадой и нарастающей с каждой секундой радостью подумал Джек, переступив через порог, как вдруг эйфория куда-то улетучилась, освободив место ненависти и злобе, выражающейся в едва заметном рычании. Старая обшарпанная дверь была приоткрыта, через тонкую щель в узкий коридор крался лучик света. В доме явно кто-то был. Чужие запахи двух незнакомых людей заставили Джека насторожиться ещё сильнее. Джек осторожно открыл носом дверь, которая не издала ни звука, тем самым никак не выдав его появление, и вошёл внутрь. В доме было какое-то движение, шум, шорох, разговоры, и даже тихий смех. Джек медленно дошёл до комнаты хозяина. Запах смерти с особой силой ударил в его нос. В комнате кроме хозяина были ещё двое. Один осматривал шкаф, а другой складывал в пакет военные награды, которые на черном рынке могли стоить целое состояние. Так сказал один из грабителей, гремя драгоценностями, которые они аккуратно складывали в мешок. Джек зарычал и сразу обнаружил себя. Заметив на себе пристальные взгляды испуганных грабителей, сконцентрированные на его маленьком, ничем не примечательном теле, он издал три громких лая, которые внутри крохотной комнаты показались настоящим раскатом грома.

– Вот черт! – Воскликнул один из грабителей, от испуга едва удержавшись на ногах, и дрожащей рукой схватился за чёрную палку. – Про пса то я и не подумал.

– Вали его и уходим! – Сказал второй, продолжая складывать золотые и серебряные медали в ничем не примечательный мешок цвета хаки.

– Жалко, живой ведь. – Сказал первый полный человек с добрым лицом.

– Дай сюда! – Крикнул второй и, схватив палку, попытался ударить Джека, но тот извернулся и укусил его за руку. – Ай! Давай сюда мешок!

Вдвоем они с трудом затолкали Джека в старый картофельный мешок. Джек извивался как мог, стараясь выбраться из плена, как вдруг все его тело пронзила резкая острая боль и сознание покинуло его.

Сумерки только начинали зарождаться на еще не успевшем потемнеть голубом небе, края которого уже приобретали розоватые оттенки, скрывая в переливании разноцветных красок одинокое солнце, медленно поглощаемое ненасытным горизонтом. Зевс вернулся когда уже невидимое солнце, съеденное далёкой полосой из гор, лесов и облаков, всё ещё хранящих память об ушедшем светиле, оставило о себе только приятные воспоминания. В те священные часы, когда вожак принимал пишу, ни одна собака не осмеливалась подать голоса. После трапезы Зевс в силу своей усталости объявил отбой, отложив доклад до утра, и зашёл в покосившийся дом, где он обычно предавался сну.