—Кто-нибудь уже объяснит мне, отчего ты и твои подопечные стали шарахаться от меня как от огня?! — вспылил император Дилории.

Альконта густо покраснела, но, наступив на горло собственной стеснительности, честно призналась:

—Видишь ли, Рэт, ходят слухи, что делегация варваров принесла на вашу императорскую голову чешиих.

—Что?!! — взревел оскорбленный до глубины души мужчина.

«Упс, кажется, меня настигла большая дилорийская задница», — испуганно подумала Аля, коленки ее подогнулись от страха и она, не особенно вдумываясь в то, что говорит, решила выложить разом все имеющиеся у нее сведения:

— Они страшно прыгучие, и от них очень трудно избавиться. И все виновата теснота, ведь из-за нее вы уже давно не занимаетесь спортом и дворец запустили, так что только на землянок и надеетесь, то есть, я хотела сказать, что вы за этим их пригласили, убираться у вас во дворце…, - с испугу, сваха вновь перешла на «вы» с императором.

—Альконта Дмитриевна Кошечкина, — прогремел бас венценосного дилорийца, — включите голову, вы, что не видите, что у меня чисто, как во дворце, так и в голове!!!

«Ага, то, что в голове у тебя негусто мозгов, можно сказать чисто, это я уже заметила, — сказала про себя девушка, — а иначе ты бы не додумался использовать Алеону для того, чтобы вызвать у меня ревность».

—Что ты молчишь? Ты видишь у меня чешиих?! — не на шутку завелся собеседник.

Аля потупила глазки и призналась:

—По правде, сказать, в Монфитоле очень чисто, но ваши волосы я не могу увидеть, потому что амулет скрывает их от меня.

Рэтпарабьяго взвыл и, ухватив девушку под локоток, усадил на диван, а сам лег рядом, и, сняв амулет, положил голову ей на колени.

—Смотри сама! — приказал он ей тоном, не терпящим возражений, — и, кстати, никаких варваров я у себя не принимал. Все, что ты тебе сообщили — это бред чистой воды!

Аля запустила руку в шикарную полудлинную шевелюру дилорийца и невольно поддалась очарованию момента. Все-таки не каждый день обалденно красивый мужчина так доверительно ложится рядом с ней. Перебирать шелковистые пряди было очень приятно, и она даже успела позавидовать, что ее волосы намного жестче и не такие густые, но идиллия была внезапно разрушена, потому что в залу вихрем ворвался глава личной охраны императора, а с недавних пор и ее телохранитель Ильмар Шваргаут. То, что он подумал, было явственно написано на его перекошенном от ревности лице.

—Не буду вам мешать! — зло выдавил он сквозь стиснутые зубы и ушел.

Альконта пихнула дилорийца с колен, но тот не захотел принимать вертикальное положение и нагло обнял девушку.

—Теперь Ильмар разнесет свежую сплетню со скоростью света, так какой смысл дальше притворяться, — и он заговорщицки подмигнул, — я влюблен в тебя, ты в меня, и мы абсолютно идеальная пара!

Сваха изловчилась и выскользнула из цепкого захвата, а потом пулей помчалась догонять телохранителя, но на выходе остановилась и, увидев, что ее не собираются преследовать, решила поставить все точки над «и».

—Рэт, дело даже не в отсутствии взаимности, хотя и это тоже верно, — Аля сделала мученическое выражение лица и продолжила, — а в том, что за свою жизнь я уже столько раз обжигалась, что у меня просто начинаются все поджилки трястись от страха, снова впутаться в отношения. Если вдруг что-то поменяется, то ты будешь первым, кто об этом узнает. Да, и не знаю, кто распускает эти лживые слухи, но я обязательно найду виновника или, что более вероятно, виновницу и вставлю по первое число!

—Подожди, я совсем забыл! — хлопнул себя по лбу император, — я же хотел тебя попросить поговорить с Заракеей и ее сообщницами.

—Зачем? — насторожилась девушка, сокращая дистанцию.

Рэт потянулся было почесать голову, но его рука замерла на полпути.

—Понимаешь, на Дилории каждая женщина наперечет, а тут мы взяли и сразу столько красавиц в тюрьму посадили, — император замялся, но сваха и сама уже все поняла.

—Твой рейтинг как императора сильно упал и, помиловав заговорщиц, ты надеешься его поднять?

Рэт кивнул и слезливым взглядом уставился на Альконту. Она могла поклясться, что у него даже чуть-чуть задрожала нижняя челюсть, одним словом, женское сердце дрогнуло, и она согласилась на компромисс:

—Ладно, ладно, схожу я в тюрьму, пообщаюсь с дилорийками и тех, кто осознал недопустимость повторения чего-то подобного в будущем и сумеет вызвать у меня доверие, ты сможешь отпустить на свободу. Я отправляюсь прямо сейчас — у меня, как раз, есть свободное время сегодня.

Рэтпарабьяго кинулся было обнимать девушку, но та выставила руки вперед в останавливающем жесте.

—Только давай с этого момента без рук.

И под благодарственные речи императора она пошла в главную тюрьму Дилория, которая располагалась неподалеку от монфитоля.