— Внимание, господа, — бесстрастно провозгласил дилер и выложил на стол три карты. Пиковая девятка, пиковая Дама и червовый Король.

Флоп помог: пара Дам — уже хорошо. С другой стороны, учитывая лежащего рядом Короля — она только вторая по старшинству из вероятных, плюс две пики язвительно намекали на флэш, которого ему не видать при всем желании. Расслабляться было рано.

— Тысяча, — толстый «адвокат» добавил к кучке денег очередную купюру.

— Колирую, — от голоса старика по спине снова поползли мурашки. В принципе, при желании к этому можно было привыкнуть.

Взъерошенный неожиданно обернулся, хлестнул пронзительным синим взглядом, словно плетью. Линзы у него, что ли? Точно гей.

— Колл, — чужим голосом произнес Андрей, соображая, что пора сворачиваться.

— Колл, — эхом отозвался Серега.

Четвертая карта появилась на столе. Толстый нахмурился. Ветхий аккуратно и неспешно, будто экономя движения, положил карты, продемонстрировал в вежливой улыбке крепкие и крупные, как у лошади, желтоватые зубы и произнес:

— Не в этот раз.

Андрей потер подбородок, провожая глазами его долговязую фигуру — до того костлявую, что ладно скроенный костюм на ней казался почти пустым. Взъерошенный тоже уставился на удаляющуюся спину, хмуро и исподлобья.

Все-таки они заодно?

На столе выпала шестерка треф, фортуна благоволила, и при других обстоятельствах Андрей продолжил бы игру, но сейчас внутри забурлило раздражение.

— Пас.

Швырнув карты, он ободряюще хлопнул Серегу по плечу и направился к взъерошенному.

— Проблемы?

— Что? — тот смешно вытаращился.

— У тебя, говорю, проблемы? Ты чего за мной таскаешься? Потолковать приспичило? Или подослал кто?

— Нет, — клятвенная честность в глазах.

— Тогда в чем дело? Вызвать охрану, чтобы проводила, или сам дорогу найдешь?

Мужчина на всякий случай проследил за пальцем, ткнувшим в сторону выхода, и возразил:

— Я никуда не собираюсь.

— А по-моему, давно пора прогуляться! — вскипел Андрей.

Взъерошенный смотрел на него с непрошибаемой хмурой серьезностью, сцепив опущенные руки и не предпринимая ни малейших попыток объясниться, возмутиться или выкинуть что-нибудь из ряда вон.

— Ты привлекаешь лишнее внимание, — наконец изрек он.

— Я? — изумился Андрей.

— Твой друг прекратил игру, — острый подбородок качнулся в направлении зеленого стола, заставив непроизвольно обернуться.

— Фортуна повернулась ко мне задом, — удрученно сообщил подошедший Сергей, прижимая к груди драгоценную проектную папку. — Что стряслось?

— Сам бы хотел… — Андрей в замешательстве запнулся.

Незнакомца простыл и след. До выхода метров пятнадцать: ну шаг бы он успел ступить, ну два. Ухитрился бы даже под ближайший стол спрятаться, проявив чудеса прыти, гибкости и изобретательности. Но чтобы вот так взять и испариться посреди многолюдного, шумного зала, где практически любой угол, любой закуток просматривался как на ладони, требовались навыки фокусника!

— Куда он делся?

— Кто? — уточнил Серега, бестолково озираясь.

Волосы на затылке зашевелились.

— Тип, с которым я разговаривал.

— Не обратил внимания. Двинем по домам?

Предложение вызвало в душе горячий отклик. То ли отвратительное теплое пиво задурманило разум, то ли стремительно развившаяся паранойя вконец одолела. А ещё раньше нежданное, негаданное вторжение сестры, с порога взявшейся диктовать свои порядки, выбило из колеи. Некстати всплыло в памяти и давешнее бредовое сновидение. Не говоря уже о Сереге с его уродливыми троллями, тянущими репку, несущими золотые яйца да застрявшими в неводе непуганого пушкинского старика.

Ничтожные по отдельности, все вместе события последних суток переполнили чашу терпения. Выходка небритого «Копперфильда» капнула в эту чашу последней.

По парковке гулял стылый ветер, от души приправленный мокрым снегом. Андрей вдохнул полной грудью, застегивая куртку и окинув взором стройные ряды автомобилей. Лихая езда по пустынным улицам — вот что вернуло бы ему вкус к жизни, встряхнуло и вымело из головы докучливый хлам впечатлений.

Неожиданно каскад бегающих цветных огоньков на фасаде здания погас, фонари на стоянке замигали. Под громкий треск и фейерверк искр лампочки в плафонах одна за другой начали лопаться.

В приоткрывшуюся дверь клуба высунулся крепко сбитый детина в форме.

— Кто здесь? А ну прекратить! — в мерцающем свете Андрей заметил, как угрожающе подпрыгивает в его руке резиновая дубинка, ударяясь о ладонь.

С отчетливым, смачным хрустом последняя лампочка разлетелась на осколки, и воцарилась тишина.

— Кто здесь? — снова прорычал в темноту охранник. Обернулся. — Что происходит?

— Сами гадаем, — Андрей развел руками. Должно быть, голос прозвучал искренне и вызвал доверие.