Даша сидела, опустив ноги в люк и радовалась, как дитя, покатушкам на танке, позабыв напрочь, зачем, вообще, напросилась. Денис приподнял ей шлемофон, и, перекрикивая урчание двигателя, сказал:

— Даша, как всё начнётся, сидишь в кормовом отсеке и внимательно случаешь команды через шлемофон, как услышишь свое имя и команду — не тупи, бросай всё и выполняй. Ты меня поняла?

Девушка, прикрыв глаза, закивала.

— Урал, я Иртыш. Выдвигаюсь в вашем направлении, прошу сориентировать, — заговорила радиостанция голосом Серёги Качанова.

— Иртыш, после выхода с полуострова увидишь дорогу, в направлении северо-восток, три километра.

— Урал, принял. Я Иртыш!

Батарея не заставила себя долго ждать. На большой скорости, практически, не поднимая пыль из за густой травы, она преодолела это расстояние. Командир батареи Качанов занятие огневой позиции сходу со своим подразделением отработал на отлично, прямо, слово в слово, как в боевом уставе. Основное орудие остановилось у МТ-ЛБ(у) Дениса, а остальные орудия интервалом в пятьдесят метров заняли свои места. Расчёты тут же выскочили из орудия для маскировки. Откуда-то нарубили мелких веточек и укрыли башни, торчащие из оврага. К этому моменту Денис на своей машине отъехал на левый фланг с небольшим уступом, так, что, если провести непрерывную линию от машины Качанова до машины Дениса, то получится полукруг длиной в триста метров. С такой подготовкой можно было и более серьёзного противника встречать. Подбить издалека без артиллерийских средств укрытые самоходки, практически, не представлялось возможным.

Начались минуты или часы томительного ожидания. Даша от скуки и жары мучила своими вопросами радиотелефониста, который, сидя в корме мэтла, вслушивался в радиосвязь, дабы не пропустить чего-то важного. На самоходках все люки были открыты, а матросам разрешили остаться в одних тельняшках и шлемофонах, чтобы хоть как-то облегчить ожидание на жаре.

Прошло полтора часа ожидания, Денис уже подумывал связаться с Максом, но старший лейтенант Усков опередил.

— Урал, Урал, я Стрела1.

— Стрела-1, я Урал.

— Урал, наблюдаю вас. Через пару минут мишени появятся на поле. Приготовьтесь.

— Наблюдаешь?

— Так точно, воздушная разведка, товарищ майор. По команде выдвигаюсь на поле для эвакуации.

— Стрела-1, добро. Ожидай, — скомандовал Денис, переключив радиостанцию на частоту батареи.

— Угра, внимание. К бою. Рубеж Барс, осколочно-фугасный, взрыватель осколочный. Один снаряд зарядить!

И тут же добавил:

— Иртыш, твой второй. Мой первый.

— Урал, принял, — отозвался Иртыш.

Наблюдая в бинокль, Денис заметил лёгкий дымок на горизонте. Присмотревшись повнимательнее, увидел их. С расчётами не ошиблись, ехали прямо на рубеж обороны. Солнце предательски светило в глаза наёмникам, но они, чувствуя свою безнаказанность и исключительность, ехали уверенно, без опасений.

Расстояние стремительно сокращалось, Денис, отложив бинокль в чехол, отдал его Даше, которая, хлопая своими ресничками, постоянно смотрела из глубины отсека, ожидая команды к действию.

Денис всматривался в оптический прицел КОРДа, а его топор Читов замерял каждые двадцать секунд дальность до головной машины.

— 2000…

— 1750…

— 1570…

— 1410 метров, товарищ майор..

Взяв упреждение и прицел в район радиаторной решётки одного из безкапотных грузовиков, Денис задержал дыхание и плавно нажал рукоятку спуска крупнокалиберного пулемёта.

Короткая очередь калибра 12.7 мм на скорости 860 метров в секунду улетела к цели. Денис про себя считал, 21, 22… сопровождая цель нажал спусковую рукоятку еще раз.

Вторая очередь, в отличие от первой, которая ушла в молоко перед грузовиком, чётко пробила радиатор и блок цилиндров грузовика. Заклиненные осколками, поршни встали, заблокировав ведущие колёса. Грузовик повело влево, поднимая пыль заторможенными колёсами. Проехав юзом ещё пять метров, он остановился. Очередь из КОРДа, выпущенная Качановым, прошила чуть ниже распоров передние колёса, но эффект был анологичным. Грузовики встали. Тут же по радиостанции прозвучала команда — к выстрелу, и пять орудий почти залпом выстрелили. Наводчик первого орудия промазал, и снаряд выпущенный по первому внедорожнику пролетел мимо и подорвался в ста метрах от цели, в степи. А остальные четыре орудия, правда, было непонятно, какие именно орудия, попали, но ехавшие за джипами броневики утонули в облаке пыли, грязи и рыжего огня. Чёрный дым от разрыва дал понять, что попадание было. Группы Ускова ещё не было видно, а ехавшие внедорожники отчётливо замедлили ход и начали разворачиваться, что было идеальным условием для их поражения. Но, команды на открытие огня не было, работали КОРДы в руках у Качанова и Архипова.

Пятидесятиграммовые пули, не чувствуя разницы между железом, стеклом и человеческой плотью, насквозь пролетали, устремляясь в просторы степи. Сидевший во второй машине, единственной, с работающим кондиционером Тимофей, возглавляющий отряд, погиб мгновенно, не осознав всю тщетность бытия иного мира. Его видение безнаказанности и вольности сыграли с ним очень грязную шутку. Справедливость существует, и не имеет значения, в каком ты мире, в том или в ином. Всегда найдётся сила, которая эту справедливость восстановит, жаль что пролетевшая сквозь переднее стекло и сквозь голову Тимофея пуля не успела рассказать носителю мозгов, которые с осколками черепной коробки стекали на подголовнике, что если живёшь плохой жизнью, то эта жизнь так же плохо закончится.