Граф Безбородко едва сощурился, внимательно меня разглядывая. Как занимательный экспонат.

— Остаться под эгидой федеральной службы для меня сейчас кажется самым очевидным и простым решением. Ведь я не воспитывался в дворянской среде, и среди аристократов без должного образования и знакомств буду выглядеть жалко. В то же время — кровь не водица, а от княжеского герба, пусть и с бастардной лентой, отказываться поступок весьма глупый.

Демидов показательно хмыкнул — причем явно соглашаясь, Безбородко еще более сощурился — по-прежнему меня разглядывая, скрывая чувства за кривой усмешкой.

— Я сейчас полностью не понимаю даже того, каким образом возвратился к жизни после смерти, как вы узнали о том, что я умер и меня начали разбирать на органы, как меня нашли офицеры из вашей группы быстрого реагирования. Я не представляю, что есть темная магия, даже еще не знаю кого именовать ваше превосходительство, а кого ваше высокопревосходительство…. Вопросов десятки, если не сотни, а от меня уже требуется сделать судьбоносный выбор. Поэтому самый главный сейчас вопрос — есть ли у меня возможность получить немного времени на то, чтобы осознать происходящее и принять взвешенное и логичное решение?

После моих слов наступила тишина. Тайный советник и специальный агент внимательно меня рассматривали, уже не скрывая интереса.

— Ваше сиятельство? — вдруг повернулся к Безбородко Демидов. Граф, несмотря на уже показательную, небрежную неприязнь, все же ответил ротмистру взглядом — вопросительно изогнув бровь.

— Елисаветград. Отправить его к княгине Анне Николаевне на год, пусть закончит высшую школу. Без раскрытия факта происхождения, а уже после первого совершеннолетия наш подопечный примет решение.

«Ах ты ж сукин сын!» — на миг лицо графа потеряло беспристрастное выражение, и его эмоции я считал словно открытую книгу.

— Соглашусь, пожалуй, — после короткой паузы ответил Безбородко и сразу повернулся ко мне, возвращая себе привычную невозмутимость. — Вы удивительно верно охарактеризовали себя в возникшей ситуации, поэтому я склонен поддержать предложение ротмистра.

«Елисаветград. Княгиня Анна Николаевна. Год в школе».

Звучало привлекательно на фоне всего услышанного ранее, но я чувствовал — есть подвох. Все точно будет не так просто, как звучит, и грядущий год вряд ли покажется легким.

С другой стороны, у меня будет целый год перед тем, как выбирать из перспектив работы в федеральном ведомстве или императорской службой. Или и вовсе попробовать соскочить — но это уже из области фантастики. Мне надо жизнь прожить в «вверенном теле», и пока контракт не выполню, путь на другой глобус закрыт. А скрыться от двух столь могущественных организаций в этом мире задача нереальная, если трезво оценивать положение вещей.

— Алексей Петрович, — прощаясь, кивнул мне граф Безбородко. — Ротмистр, легенда и организация на вас, — посмотрел он на специального агента, уже поднимаясь.

— Так точно, ваше сиятельство, — незамедлительно встал со своего места и ротмистр. Договаривал он уже в спину — тайный советник вышел из помещения.

«Легенда?»

— О твоем происхождении будут знать считанные единицы, — заговорил Демидов после небольшой паузы. — В их числе, княгиня Анна Николаевна.

Анна Николаева Юсупова-Штейнберг. Мою биологическую мать здесь звали Надежда Иванова. Значит Петр Алексеевич заделал меня на стороне, а в завещании одарил признанием и правом на герб. После такого глупо предполагать, что Анна свет Николаевна будет рада моему появлению.

Мда. Необходимой к усвоению информации свалилось на меня настолько много, что простейшие логические цепочки выстраивались с большим запозданием.

— Ты прибудешь в Елисаветград в имение к Юсуповым как сирота, отцу которого князь пообещал покровительство во своей время службы в… в Туркменистане, допустим, — ротмистр говорил не торопясь, явно на ходу собирая мою новую историю. — Через месяц, в сентябре, ты пойдешь в частную гимназию барона Витгефта, в выпускной класс. По окончании обучения, после выпуска, мы — со всеми заинтересованными лицами, вернемся к разговору о дальнейшем твоих перспективах.

— Как быть с моим… даром? — осторожно поинтересовался я

— В гимназии есть специальный класс для обучения особенных одаренных и одержимых. Иногда бывает так, что лучше всего прятать что-то тайное на самом виду.

«Прятать тайное на самом виду». Еще один нюанс, который явно может выйти мне боком — по интонации Демидова понял я, но переспрашивать не стал. Слишком было много других, более важных вопросов.

— Княгиня сейчас в имении одна, все ее дети проводят каникулы в Европе, а последний фаворит отставлен неделю назад. Перед школой у тебя будет несколько спокойных недель и наставник для того, чтобы подтянуть необходимые знания и манеры поведения в непривычном тебе обществе. Спрашивай, — увидел невысказанный вопрос в моем взгляде ротмистр.