— Простите, — Анна просунула руку в щель, образованную приоткрытой дверью, и потянула мужчину, стоящего спиной к ее двери за рукав. — А что здесь происходит?

Тот обернулся и молодая шиисса узнала в нем хозяина постоялого двора. Вопреки бытующему мнению, что все трактирщики и владельцы гостиниц, обычно маленькие и толстенькие мужичонки, этот был на удивление высок и широкоплеч. Выправка выдавала в нем бывшего военного. И голос у него был громкий, раскатистый, проникающий даже в самые отдаленные уголки.

— Все в порядке, шиисса, — заискивающе улыбнулся Анне, хозяин. — У нас тут новые постояльцы намечаются. Вот, готовимся. Возвращайтесь к себе и ни о чем не беспокойтесь.

— Но вы так шумите, что совершенно невозможно отдыхать, — возразила Анна, открывая дверь еще шире.

— Простите, — буркнул шесс, но, ни в голосе его, ни во всей позе не было и капли раскаяния. — Скоро станет тише.

— Это непозволительно!

— Простите, шиисса, — хозяин отвернулся от нее, продолжая наблюдать за слугами, которые в этот момент заносили в комнату, расположенную как раз напротив занимаемой Анной, какие-то сундуки и баулы, — но она уже здесь и лучше я возьму с вас меньше за постой, чем завтра мой трактир пойдет с молотка.

— Что? — Анна растерялась. — Кто она? О чем это вы толкуете?

— О шииссе Найтвиль, — с благоговением в голосе произнес шесс трактирщик.

— И кто это? — Анна никак не могла взять в толк, почему хозяин постоялого двора так боится какую-то шииссу. Ну не королева же она, в самом то деле?

— О, — шесс закатил глаза и, приблизив губы почти к самому уху Анны, понизил голос до шепота, — это страшная женщина.

— И что же в ней такого ужасного? — не сдавалась Анна.

— Ей принадлежит здесь почти все. Ее поместье находится всего в нескольких часах езды от Гроапа. И она богата, как Его Величество, или и того больше, и почти так же всемогуща. Ничего в наших местах не может произойти без ее на то позволения.

— О! — теперь Анна поняла, почему этот шесс так боится.

Если эта шиисса Найтвиль на самом деле хозяйка здешних мест, то нет ничего удивительного, что ее приезд наделал столько шума. Никто из местных не пожелает ударить в грязь лицом и оттолкнуть руку, что кормит. Но, тем не менее, это не оправдывало хозяина постоялого двора в отношении других постояльцев.

— Но вы сказали, что дом этой шииссы всего в нескольких часах езды? — нахмурилась девушка. — Зачем же тогда она останавливается на ночлег на вашем постоялом дворе?

— С ней в дороге произошла неприятность. Колесо угодило в выбоину, и экипаж перевернулся. Слава богине, шиисса Найтвиль, — при упоминании имени шииссы, мужчина принялся воровато озираться по сторонам, будто бы боялся, что та стоит где-то за его плечом и подслушивает, — не пострадала. Но продолжать путь не является возможным. А Гроапа — ближайшее поселение на пути к ее имению. И мой постоялый двор — единственное место, где можно остановиться на ночлег.

Анна собиралась еще расспросить хозяина постоялого двора об этой загадочно-ужасной шииссе, но в этот момент от лестницы раздались громкие голоса, топот ног и мужчина затрясся всем телом.

— Шли бы вы к себе, шиисса, — произнес он, прежде чем направиться к лестнице, встречать свою именитую постоялицу.

Анна именно так и собиралась сделать, но немного замешкалась, а потом и вовсе во все глаза уставилась на разворачивающееся перед ней зрелище.

Впереди шествовала невысокая, хрупкая шиисса в черных одеждах. Она была уже немолода, но сохранила отголоски былой красоты, а величия в ней было столько, что даже сама покойная королева-мать рядом с этой женщиной выглядела бы обычной прачкой. Прямая спина, осанка, достойная разве что Сиятельной Шинаи, гордый взгляд повелительницы всех и вся — такой представала перед окружающими шиисса Дорина Найтвиль, урожденная Сарана.

Шиисса Найтвиль железной рукой управляла своими землями, она сама вела все дела, разговаривала с арендаторами и проверяла за управляющими состояние своих счетов и приходных книг. Ее боялись, перед ней благоговели, местные дворяне ловили каждое ее слово, а крестьяне и прочий простой люд, так и вовсе кланялись до земли и едва ли не целовали ее следы. Поговаривали, что сам Его Величество Индаро Второй АшЛарани, склонялся перед ней в поклоне, когда несколько лет назад шииссе Найтвиль приспичило посетить столицу и побывать на празднествах в королевском дворце.

Насчет последнего никто ничего доподлинно не знал, но сплетни ходили. А слухи, как известно, на пустом месте не рождаются.

Такое преклонение и поклонение окружающих перед этой дамой было тем удивительнее, что сама шиисса Найтвиль дворянских корней не имела вовсе. Она была дочерью весьма успешного шесса, сколотившего состояние на торговле шерстью и драгоценными камнями, добываемыми в Пограничье. Замуж вышла в девятнадцать лет, за шиисса Найтвиля по приказу отца, который, несмотря на все свое богатство, был одержим мечтой разбавить свою плебейскую кровь самой что ни на есть благородной. Супруг ее, хоть и происходил из древнего дворянского рода, но никакими выдающимися качествами не обладал и на тот момент полностью погряз в долгах. Кредиторы грозились отобрать не только тот небольшой клочок земли, вокруг ветхого, полуразвалившегося замка, являющегося майоратным владением и единственным прибежищем всего благородного семейства, но и сам замок сравнять с землей и распродать по камешку на сувениры — так он определенно стоил бы больше.