Перепонка палатки чмокнула, в тамбур ввалились, затопали, отряхивая дохи от песка и пыли, а когда давление сравнялось, внутрь шагнули Аглая и Максим. Максим энергично растирал щеки. Аглая приложила замерзшие ладошки к тепловой панели.

– Следов существования Великой Марсианской Цивилизации в районе объекта «Обсерватория» сегодня, одиннадцатого октября две тысячи сто семнадцатого года, не обнаружено, – подражая голосу кибера проинформировал коллег Андрей. Взвесил на ладони странного вида обломок, который обещал стать вышеупомянутым следом, но оказался лишь произведением искусств марсианских сил выветривания, и ловко, точно мяч в кольцо, закинул его в ведро. – Возвращаемся на базу, на сегодня хватит.

– Что мы на базе не видели, – пробурчал Максим. – Нормальной еды все равно нет и не предвидится.

– У нас имеется обширный набор самоподогревающихся консервов со всем необходимым комплексом полезных веществ, – хладнокровно сообщила Аглая, приняв реплику Максима на свой счет. – Достаточно взять брикетик, снять оболочку и дернуть за веревочку.

– Вот-вот, вкус у него будет, как у веревочки, – поморщился Максим. – А хочется нормальной еды… борща… жареной картошечки на сале… яичницы…

Помимо воли рот Андрея наполнился слюной, что вызвало приступ раздражения. Настроение не улучшилось до того момента, когда они, соскочив с краулера, дотопали до жилого купола базы, разоблачились в тамбуре и вошли в кают-компанию. Наверное именно раздражение и позволило Андрею освеженным взглядом окинуть творившееся внутри – разгром, разбой, мусор, да к тому же сдобренное запахами, явно не из давно полетевшего озонатора. Пахло как в рейтарской казарме. Причем в казарме, где рейтары ночевали вместе со своими лошадями.

– Кто дневальный? – прошипел Андрей. – Кто этот нехороший человек?!

– Ты, – Аглая кое-как расчистила заваленный тряпками, коробками и деталями озонатора диван и присела на неохотно высвободившийся краешек.

– Объявляю аврал, генеральную уборку, волей, данной мне распорядком дежурств, – сказал Андрей, а Максим, усевшийся на развороченную коробку с питательными брикетами, поинтересовался:

– С какой стати? Дневального на то и назначают, чтобы он наводил шик и блеск на вверенной территории. И, кстати, готовил обед… борщ, там, жареную картошку… яичницу…

Когда после внеплановой генеральной уборки Аглая и Максим разбрелись по каютам, Андрей тоже вернулся в свой закуток и устало присел за откидной столик. Винить, хотя и очень хотелось, некого. Да, Уставом внеземной службы полагалось ежедневно назначать ответственного за уборку и приготовление пищи, но, спрашивается, как это делать, если археологическая экспедиция задыхается от нехватки рук? Их всего трое, и больше не будет. Людей не хватает не только на раскопках. Информаторий переполнен гласами, вопиющими в космической пустыне, о найме специалистов: требуются математики, требуются химики, учителя, строители, требуются, черт возьми, даже философы. Но дело не только в острейшем кадровом голоде. А еще в лимитах жизнеообеспечения. Каждые дополнительные руки – это дополнительные кислород, вода, пища, жизненное пространство… Всего этого в обрез. В обрез обрезов.

Андрей вздохнул, нацепил наушники, поправил перемотанный изолентой микрофон, щелкнул тумблером и вошел в «Клуб знаменитых капитанов». Хотя кто-то считал, что неформальному каналу общения командиров исследовательских баз, капитанов космических судов, руководителей изыскательских партий подошло менее претенциозное наименование, например «Плач в жилетку» или «Я б из начальников ушел, пусть меня разучат». Главное назначение форума – обмен опытом, который в космосе ценится на вес тушенки и сгущенного молока. И именно сюда Андрей «понес печаль свою»: жалобы на неустроенность быта, на беспорядок, на мусор, на встающие поперек горла брикеты сухого пайка и прочие бытовые неурядицы, изрядно отравляющие радость научных изысканий.

Конечно, столь животрепещущая тема немедленно возбудила всеобщий интерес, но, судя по обилию и разнообразию рецептов – как жить в чистоте и уюте на отдаленной космической станции, решения проблемы, увы и ах, до сих пор не существовало.

– Потерпеть надо, – утверждал командир контейнеровоза, следующего по маршруту Марс – Земля. – Подумаешь, брикеты! Эх, молодежь, знали бы вы в каких условиях… – и начинался бесконечный, как вселенная, рассказ о суровых временах освоения Пояса астероидов, когда ни о каких жилых куполах не помышляли, месяцами жили в собственных скафандрах.

– Железной рукой заставлять поддерживать идеальную чистоту, – сурово стучал азбукой Морзе в такт суровым словам еще более суровый начальник геологической партии на Церере. – Не давать спать дневальному, пока не вылижет жилой купол до блеска. В космосе спать – роскошь. И есть – тоже!

В общем, Андрей вскоре бросил заполнять блокнот советами бывалых по улучшению бытовых условий на станции, поскольку ни один из них не годился для применения. Ну, действительно, не заставлять же Максима и Аглаю бодрствовать еще и ночью, расчищая завалы мусора и устраняя беспорядок, чтобы они затем весь день сомнамбулами бродили на раскопках, выискивая такое, от чего волосы становились дыбом и возникало неодолимое желание немедленно закопать находку обратно.