– Ни хрена себе... Не думала, что всё так серьёзно.
– Она покрутила на ладони шарик огня.
– Но с чего ты взял, что это Алекс?

– Сложил два и два. Когда тебя ранили, он припёрся и начал быковать. Мы поцапались, и он наслал на меня какие-то галлюцинации, и после этого я и получил фобию.

– Подожди!
– Катя помотала головой.
– Но ведь на кладбище ты...

– Тогда я сильно разозлился и забил на страх. Повезло.

– И в монастыре...

– Да. С чумницей мы бы справились гораздо быстрее и проще.

Мы помолчали минуты две, думая каждый о своём. В итоге Эмбер нарушила тишину:

– Но всё равно это не отменяет того факта...

– Да, я принесу свои извинения перед всеми. Только сначала покончу с этим бледным козлом! И так слишком много времени потерял.

– Спасибо.
– Катя подошла ко мне, крепко обняла и уткнулась мне в грудь.
– Алекс не плохой человек. Просто... он пережил слишком много.

Это утверждение я оставил без ответа. Во дворик, в котором мы ожидали, въехал чёрный минивэн и остановился рядом с нами. Из пассажирской двери выпрыгнул Кенни и сразу подбежал ко мне.

– Братан, только без обид, у меня не было возможности предупредить заранее!

– Ты о чём?

– Только не пыли! Он сказал, что хочет просто поговорить, и что это важно.

Из водительской двери вышел блондин, закрыл машину, кинул ключи малефику и встал чуть в стороне, искоса поглядывая в мою сторону. Я чертыхнулся про себя, выбросил истлевший окурок и кивнул парню:

– Открывай, внутри поговорим.

Пока Эмбер делала кофе, Кенни готовил краски и машинку, протирая всё спиртом и настраивая привод. Я же сидел на медицинском кресле, замотанном в полиэтилен, положив левую руку на мягкий широкий подлокотник. Контур рисунка уже был перенесен на тщательно выбритую кожу.

– Так о чём ты хотел поговорить?

Алекс тяжко вздохнул, оторвал взгляд от окна, взял табуретку и сел возле меня.

– Для начала, я признаю, что мои действия в отношении тебя, вероятно, были поспешными и неоправданными.

– Так, народ.
– Кенни уселся слева и начал мазать мою руку вазелином.
– Меня не отвлекать, рукой не дёргать, работать буду быстро, а потому больно. Готов?

– Угу.
– Кивнул я малефику и повернулся к блондину.
– И что дальше?

– Дальше, с твоего позволения, я хочу исправить то, что сделал. Для этого мне придётся снова воспользоваться своими способностями.

– И как я могу быть уверен, что ты не наставишь новых приколов?

– Тебе придется поверить мне на слово.
– Алекс развёл руками.
– Пришёл бы я сам, если бы хотел причинить вред?

– Да кто тебя знает...
– Огрызнулся, было, я, но поймал взгляд Кати и выдохнул на полуслове.
– Ладно, жги.

– Хорошо. Кенни, не помешаю?
– Малефик, занятый наведением контура, отрицательно мотнул головой.
– Тогда поехали.

С пальцев Алекса потекли струйки фиолетового дыма, заползли мне в ноздри и выбили меня в уже знакомую темную пустоту. Оглядевшись по сторонам, я увидел Алекса, медленно идущего ко мне. Я уже напрягся, но он обезоруживающе поднял обе руки:

– Погоди. Это единственный способ для нас поговорить наедине, без... лишних ушей.

– О чём?

– О Личе. Но прежде я хочу тебе кое-что показать. Просто чтобы ты понял.

– Понял что?!
– Успел спросить я перед тем, как темнота вокруг сменилась светом.

Я стоял на широкой мощеной улочке какого-то городка в немецком стиле. Нет! Через секунду ко мне пришло понимание, что это Австрия, тридцатые годы двадцатого века. Но какого хрена?! Что я здесь делаю, и зачем мне это показывать?

– Смотри.
– Шепнул мне на ухо голос Алекса.

Я обернулся и увидел их обоих. Роза шла под руку с братом, он был одет в повседневный серый костюм, она в длинное коричневое платье с кремовой шляпкой. На сгибе её локтя висела небольшая корзинка со свежим хлебом и связкой колбасок. Они сели на лавочку, Алекс достал из корзины и развернул свежую газету.

– Март тридцать восьмого года, считанные недели до Аншлюса.
– Пояснил мне голос блондина.

Алекс прочитал какую-то новостную заметку, показал её сестре, они о чем-то шепотом поговорили, после чего спешно встали и двинулись вверх по улице. Картинка подернулась рябью и исчезла, оставив меня в темноте.

– Мы с Розой оставили Австрию прямо перед приходом немецкой армии. Несмотря на мнения большинства людей, в том числе амнистированных нацистов, мы понимали, какую беду несут за собой гитлеровские поползновения. Мы сбежали во Францию, в надежде обрести там покой. Из всего имущества забрали лишь книги. Однако, нацисты не собирались ограничиваться Австрией. Оставив Розу одну, я ушел в армию.

Перед глазами возникла картина какого-то военного штаба. Алекс сидел за столом в наушниках перед радиостанцией и что-то спешно записывал карандашом на лист. Сзади, помимо снующих туда-сюда военных, перед картой стояли высокие генеральские чины и что-то бурно обсуждали.