Я непонимающе хмыкнула:

– Ну… Это же здорово, да?

Мне было трудно сосредоточиться на его словах. В голове все еще плавали обрывки горячих сцен и мысли о том, что он запланировал для нас на этот вечер.

– Да, но я ему не нравлюсь. Он не станет продавать акции мне, если будет хоть малейший способ избежать этого.

– Хм… есть ли другие компании, готовые предложить ему столько, сколько и вы?

– Есть. Пара штук. – Алекс отвернулся к окну. – Например, мой отец.

Он произнес это с холодной ненавистью.

Сказать, что они с отцом не ладили – это ничего не сказать. И с каждым упоминанием Роберта Рэнгольда у меня все больше складывалось впечатление, что именно он был виновен в таком отчуждении Алекса, в его желании отгородиться от всех и быть одному.

Мне хотелось узнать, что же произошло между ними, но сейчас его последние слова заставили меня удивиться.

– Роберт? Разве «Рэнгольд Коммуникейшн» не его компания? Или речь идет о какой-то другой?

– Это семейная компания, ее основал мой дед. Но у отца есть своя, занимающаяся морскими перевозками.

– И что будет, если поглощение не произойдет? Кроме твоего увольнения?

– Совет директоров настаивал на слиянии. Поглощение было моей идеей, но ее никто не поддержал.

– Почему?

Он усмехнулся.

– Их устраивает краткосрочная выгода.

– А тебя нет?

– Нет. Если мы сможем провести поглощение, у нас будет больше возможностей в будущем. Совет мне не верит, но я знаю что прав. Они боятся рисковать и держат меня на очень коротком поводке.

Отвернувшись от окна, Алекс посмотрел на меня.

– Мой отец обладает особым даром. Он умеет очаровывать и манипулировать людьми как никто другой. И я знаю, что он собирается сделать. – Горькая усмешка появилась на его лице. – Он знает, что нужно, чтобы вызвать доверие Донована. Скажет ему, что создал свою компанию сам, с нуля и знает ценность лояльности. Он будет говорить об этом так, словно это его ребенок. Он даже скажет, что хотел бы, чтобы его старший сын стал гендиректором в его компании, а не в компании деда. Что ему бесконечно жаль, что мы с ним стали конкурентами… Все это дерьмо, конечно. Но Донован купится на каждое слово, которое скажет ему мой отец.

Коротко выдохнув, он взъерошил волосы на затылке.

– Мне нужен кто-то, кто сможет говорить с Чарльзом на его языке. Кто-то, кто тоже начинал путь вверх с самых низов, сам. Без поддержки. И всего добился собственным трудом. Кто-то, кто носит джинсы и толстовки из «Примарка» так же, как он.

– Эм… – я ткнула себя пальцем в грудь. – Имеешь в виду, кто-то такой же, как я?

– Да, ты, Надя, – взгляд Алекса потеплел. – Ты мое секретное оружие с иммунитетом к обаянию Роберта. Ты моя прелесть. Мне нужно, чтобы ты сделала это.

– Что именно?

– Покажи Чарльзу, что ты такая же, как он, и что ты безмерно предана мне. Убеди его в том, что он может мне доверять.

– Ну, я еще сама не уверена, можно ли тебе доверять, – протянула я, намекая на наши странные отношения.

– Хорошо. Пусть это будет взаимное уважение.

На его лице не было ни тени улыбки. Алекс включил свой любимый бизнес-режим.

– Мы уезжаем в среду в шесть утра, – он заговорил сухо, по-деловому. – План на четыре дня. Может быть, пять. Возьми с собой несколько платьев, желательно поскромнее, и побольше повседневной одежды.

– В среду?! – ахнула я.

В голову тут же пришла куча вещей, которые обязательно нужно успеть сделать до отъезда. Включая стирку и обещанную встречу с Минди. И…

Я вздохнула. Совсем забыла, у меня больше нет своей жизни. Теперь я тень Алекса Рэнгольда и его личный помощник.

– Хорошо. Среда, так среда.

– Алиссия все организует, а ты используй оставшееся время, чтобы узнать как можно больше о Доноване и его компании. И подготовь необходимые вещи.

Это бы намек, что разговор окончен. Я бросила на свою папку тоскливый взгляд. Она так и лежала на столе, сиротливо белея.

– Хорошо…

Алекс заметил мой жест.

– Мы поговорим об этом, когда вернемся назад. Если поглощение состоится, я дам тебе право самой выбрать размер твоей премии, в пределах разумного, конечно.

Не удержавшись, я фыркнула:

– Не думаю, что начальство должно позволять подчиненным решать такие вопросы. Вряд ли это понравится финотделу или твоему бюджету.

– Пусть тебя не тревожат проблемы финотдела. И тем более, мой бюджет.

Его жесткий тон меня отрезвил.

На миг, завороженная мыслями о совместной поездке, я забыла, где нахожусь и с кем говорю.