Стрелы и заклинания полетели градом, мне удалось отразить несколько волн. Ещё десяток магов пали наземь. Всё вокруг было в крови и телах. Бой затих, но мы не могли расслабиться ещё какое-то время.

— Они мертвы. Кроме него, — Юстин показал пальцем на одного из магов.

Арон не спеша подошёл к нему, хлопнул по щекам, особо не церемонясь, и стянул маску. Вот тут он опешил.

— Грег?

— Ты его знаешь? — Юстин нашёлся первым, но в шоке были все. Арон кивнул. Все приготовились слушать его объяснения, потеряв бдительность, расслабившись и отложив оружие. Вроде бы ничего не предвещало беды, но в образовавшейся тишине послышался тонкий звенящий звук отпускаемой тетивы. Из чащи показалась стрела, стремительно летящая мне в грудь. Решение заняло доли секунды… Я выставила щит, но было поздно или сил не хватило… Наконечник вошел в грудь, с каждым ударом сердца загоняя древко глубже в грудную клетку и лишая меня жизни. От невыносимой боли в глазах потемнело, в ушах звенело, ноги подкосились и в следующий миг, я уже лежала на земле. Я видела кусочек темнеющего неба, кроны деревьев, но все это было мутным и теряло очертания. Кто-то кричал, но я не разбирала слова. Боль становилась сильнее, грудь тяжело вздымалась, воздуха не хватало. Я чувствовала, что жить мне оставалось несколько секунд. Глаза закрылись, сердце пропустило удар, еще один и еще, последний стук и всё… Хриплый вдох был последним. Выдоха не последовало… Вот так глупо и неожиданно… Я умерла.

Первый вдох был весьма тяжелым. Сердце и грудь болели, рука потянулась к стреле, которой там не было. Открыла глаза. Сквозь крону деревьев на меня смотрели десятки, если не сотни, звёзд. Когда в глазах появилась ясность, посмотрела на рану — ничего! Даже пятна крови не было.

Вот тут пришло осознание и то, что я видела за секунду до того как "умереть". В последний момент Лия закрыла меня грудью, принимая стрелу в себя. Мутная пелена из слез лишила меня зрения, а из груди вырвался крик, вместе с болью и утратой.

— Ива, солнышко, успокойся, — ласково проговорила мама. В её голосе слышалась боль и печаль.

— Где она?

Я стала на ноги, они не хотели меня держать и были словно налиты свинцом. Чудом заставила себя идти.

Сестра лежала в нескольких метрах от меня. Юстин держал её за руку и, не стесняясь, рыдал.

— Лия… — в горле образовался ком, хотелось зарыдать, — Лия, очнись, прошу… — тормошила её за плечо.

— Ива, она умерла.

— Нет, она не могла, она сильная. Лия, открой глаза, прошу тебя, — взяла её голову руками и принялась трясти. В детстве, она меня всегда так будила, говорила, что только этот способ действует. Он действует, она должна проснуться, должна. Она не может бросить меня. Без нее я не смогу… не смогу…

— Ива, я видел, как её душа покинула тело. Вы были в связке, и ты с трудом выжила.

— Нет! — сорвалась на него. — Она жива! Лия, сестренка, любимая, не покидай меня, ты не можешь. Ты не должна… Пожалуйста… — разрыдалась, положив голову на окровавленную грудь. Мне не хотелось верить в сказанное некромантом. Мне хотелось кричать…

— Проверь свою связь, — посоветовал Даудов.

В любой другой момент, я удивилась бы его присутствию и маминому, но не сейчас. Сейчас, я сделала так, как он сказал.

Что я почувствовала? Пустоту. Чёрную дыру. Боль. Даже до пробуждения магии, у нас была связь, не такая, как после, но что-то было, а сейчас — ничего. Только пустота.

— Почему вы не спасли её? Почему? — обида и непонимания рвали мою душу на части, точнее то, что от неё осталось после этой утраты.

— Мы не могли, — отозвался Юстин. — Она умерла мгновенно.

Я впала в истерику. Звала сестру, просила, чтобы она ожила, достала зелья, вливала их в неё, но всё было тщетно, она не дышала, сердце не билось, лицо не приобретало живительный румянец.

Мама пыталась со мной поговорить, но я не слышала её, никого не слышала, просто потому что не хотела…

Сколько прошло времени, не знала, но так и уснула, обнимая сестру и моля богов, в которых раньше особо не верила, о жизни для сестры.

Проснувшись, не хотела открывать глаза — боялась. Тело болело от неудобной позы. В голове, словно фильм, прокрутились события вечера. Мне снова не верилось в произошедшее. Проверила связь и захлебнулась пустотой.

Дыхание сбилось, глаза защипало от не прошеных слёз, пришлось одернуть себя и приказать не плакать. Встала с груди сестры и посмотрела на её прекрасное, бледное лицо. Медленно свыкалась с мыслью о потере сестры.

Сзади подошёл Арон и заключил меня в объятия. Я не знала, что сказать, он тоже.

Осмотрев поляну, увидела чуть поодаль костёр, возле которого сидели мама, Даудов и Юстин. У всех на лицах застыла скорбь, для нас для всех Корнелия была дорога.

Высвободившись из объятий парня, тяжелым шагом пошла к ним.

— Вы оба, — показала пальцем на куратора и маму, — рассказывайте, что здесь творится и кто за этим стоит!

Мама ответила немым удивлением на вопрос, а вот Даудов сохранял спокойствие, которое мне казалось фальшивым.

Гнев во мне вскипел, заполняя образовавшуюся пустоту. Я только что потеряла самого близкого человека, а куратор молчит, хотя что-то знает.

— Господин Даудов… — предупреждающе.

Он молчал, а я разозлилась ещё сильнее, если такое вообще возможно.

Начала плести заклинание правды, оно было не только руническим, но и словестным. Все поняли, чего я хочу. Мама пыталась меня остановить, но не смогла прорваться сквозь щит, она даже переместиться ко мне пыталась.

Арон пытался отговорить меня, напоминая, о последствиях, Юстин поддерживал его, хотя, я сомневалась, что он действительно этого не хочет.