Ей казалось, что в отношении Черникова она на верном пути.

Днем Марго продолжила реализацию своего плана, как бы невзначай столкнувшись с Черниковым в столовой. Четверть часа назад он беседовал с русичкой — Марго краем уха уловила что-то относительно репетиторства по английскому — а у Вани, стоявшего рядом, от ревности пар из ушей валил. Марго усмехнулась: хочешь понравиться тургеневской девушке Люде — срезай к чертям собачьим свои дреды и бери уроки манер. Распрощавшись с коллегами, Черников направился к столовой — дело шло к обеду, и Марго, оставив Машу на лужайке в компании с учебником и неизменными слойками с ветчиной, двинулась тем же путем.

Не только она решила набить брюхо вкусным — свободных столиков не оказалось, и Марго, таща свой поднос с борщом, картошкой, мясом и тремя видами салатов, решительно двинулась в угол, где в одиночестве сидел Черников: на ее счастье, ему еще никто не составил компанию. Когда он поднял голову, оторвавшись от планшета, Марго ослепительно улыбнулась и спросила:

— Добрый день, а можно к вам? А то все столики заняты…

Возможно, ей показалось, но Черников обрадовался ее появлению. Насколько поняла Марго, с ним никто не спешил заводить дружбу: ни студенты, которые испытывали искреннюю неприязнь к его предмету, ни преподаватели, которые невзлюбили Черникова после того, как обнаружилось, что когда-то именно он убил Эльдара. Марго подумала, что если кому-то нужен человек, который никогда, ни при каких обстоятельствах не стакнется с коллективом, то, пожалуйста, вот он — Александр Черников. Обаятельный брюнет с интеллигентным, вполне располагающим лицом и ранней сединой в кудрях.

— Разумеется, присаживайтесь, — сказал он, отодвинув свой поднос, хотя на столе и без того было достаточно места.

— Приятного аппетита, — пожелала Марго и поинтересовалась: — Любите харчо?

Черников пожал плечами, но было видно, что интерес ему приятен.

— Даже и не знаю, — улыбнулся он. — Оно выглядело наиболее аппетитно.

Некоторое время они отдавали должное стряпне местных поваров, а потом Марго спросила:

— А вы на бал пойдете?

Первого октября третьекурсники возвращались с практики, а пятого в колледже должен был состояться осенний бал — красочные плакаты, которые извещали об этом, с утра расклеили на всех досках объявлений. Хотя до бала был еще месяц, студенты уже оживились по этому поводу, прикидывая, кто и с кем пойдет, и как организовать вечеринку со спиртным.

— Пойду, — сказал Черников. — Все преподаватели там будут. А вы?

— Нет, — с искренней грустью призналась Марго. — Я танцевать не умею, а в углу сидеть — я и в комнате посижу.

Черников улыбнулся.

— Танцевать совсем не трудно, — сказал он. Марго только рукой махнула.

— А! Нетрудно, если есть хоть какой-то навык. А я никогда не танцевала и уже не научусь.

— Напрасно вы так, — промолвил Черников. — Если хотите, то я могу вас научить.

От удивления Марго едва ложку не выронила. Радость на ее лице была настолько искренней, что Черников улыбнулся еще шире. Марго подумала, что поставила на правильную лошадь — все-таки человек животное социальное, и Черников, который будто был отделен от всех прозрачным стеклом, искренне хотел кому-нибудь пригодиться. Одиночество тяготило его.

— Вы? — переспросила Марго так, словно не могла поверить внезапно свалившемуся на нее счастью. — Вы можете меня научить?

— Могу. Я профессионально занимался бальными танцами, работал тренером… так что вальс вы будете танцевать лучше всех, — пообещал Черников. Марго порывисто и благодарно сжала его руку и тотчас же выпустила, будто устыдилась своего жеста.

Они договорились устроить первую тренировку вечером в спортзале — именно об этом Марго и рассказала Эльдару, который самым натуральным образом припер ее к стене в тот момент, когда Марго шла на занятие, помахивая пакетом с туфлями. Туфли были взяты напрокат у Елены, которая пообещала оторвать Марго и голову, и руки с ногами, если с обувью что-нибудь случится.

— Танцевать? — искренне удивился Эльдар. — Михай, я не пойму: тебе что, веселья мало?

Марго уперла руки в бока и с вызовом ответила:

— Да, мало. Я всю жизнь мечтала румбу танцевать. Бедрами в разные стороны: тыц-пыц, — и она даже показала, как именно в ее понимании выглядит румба. Эльдар, судя по всему, не оценил.

— Я твой куратор, — напомнил он. — И в целях твоей безопасности запрещаю иметь какие-то контакты с Черниковым, помимо учебных.

— Не запретите! — воскликнула Марго. — И вообще… он мне, между прочим, нравится.

Эльдар изменился в лице. Марго никогда не думала, что сможет увидеть куратора настолько удивленным.

— Это в каком смысле? — не понял он.

— В прямом, — ответила Марго. — Как мужчина.

И, воспользовавшись тем, что изумление Эльдара дошло просто до невероятных вершин, она сделала шаг в сторону и через мгновение уже мчалась вниз по лестнице. Таня, которую Марго едва не сбила с ног, изумленно посмотрела ей вслед.

***

Марго и не предполагала, что какие-то там бальные танцы заставят ее чувствовать себя выжатым лимоном после первого занятия. Черников подошел к вопросу обучения крайне основательно и при невероятной обходительности спуску все-таки не давал. Впрочем, к концу урока Марго уже могла вполне пристойно скользить по воображаемому квадрату на паркете и не отдавливать ноги своему партнеру.

Конечно, гораздо важнее был физический контакт. Марго решила не строить из себя скромницу, которая содрогается всем телом, когда мужчина берет ее за руку, и это пошло на пользу: в конце тренировки Черников с искренней радостью похвалил ее и сказал, что они станцуются очень быстро.

— А что это значит? — спросила Марго. Черников, возившийся с флешкой, на которую была сброшена музыка к занятию, охотно объяснил:

— Это когда партнер и партнерша друг от друга не шарахаются. Он ведет, она позволяет себя вести… — Черников сделал паузу и добавил: — Как отношения двух любящих людей. Только в танце.