Понизив голос до шёпота, так, чтобы его могли слышать только домовята сгрудившиеся около него, Писарь произнёс:

– Я уверен, что совсем скоро, раньше, чем вы думаете, всё изменится, и корабли вновь поплывут по небесам. А теперь всем спать!

Когда Писарь закончил, до домовят донеслась небольшая ссора с Хмурем, тем самым домовым, чей вздох послышался после песни. Он был недоволен, что ему не дают возможность переплыть океан на лодке, которую он собирался построить. Ведь за бескрайними, глубокими водами, находится вход в их мир, тщательно запрятанный старухой-ведьмой. Всё-таки домовые и сами иногда ссорились, не смотря на добрый характер, но ссоры эти никогда долго не продолжались и всегда заканчивались полным примирением.

– Просто… просто… да, эхх, простите, правда, нашло на меня, – махнул рукой Хмурь и медленно поплёлся к своему дому на окраине поселения. За ним поспешили несколько домовых, стараясь утешить расстроенного товарища.

*******

– Тучка, а я на тебя обижена, знаешь?

– За что?

Иголка вздёрнула нос. Друзья шли рядом домой, провожаемые родителями.

– А откуда ты научился считать до тридцати четырёх? Мы ведь дошли только до двадцати!

– По ночам, я сам учился.

– А мне не сказал!

– Прости, Иголка, но ты ведь слышала? Писарь сказал, что уже скоро корабли поплывут вновь! Может уже завтра утром? Как думаешь?

– Обязательно посмотрим!

Туч мечтательно улыбнулся. Ему нравились корабли, видя их – он представлял себе, как они, словно облака, плывут по небу в той высокой дали, которая ему не доступна и мечтал, когда-нибудь, может быть, когда вырастит, построить свой собственный корабль, умеющий летать. Ведь Хмурь сделал уже огромное количество кораблей, правда маленьких, в бутылке, но вот уже месяц как он корпит над большой лодкой, готовит чертежи. Только одна загадка не давала покоя Тучу. Как и все домовые, он был очень любознателен, но так и не мог понять, из какого воздушного материала делаются эти корабли, что так легко и неспешно плывут по небу.

– Ты улыбаешься!

– Не правда, – тут же нахмурился Туч, хотя секунду назад на его лице действительно была робкая улыбка мечтателя, на свойственная домовитым соплеменникам.

– Да, улыбался! Я видела! Видела!

Иголка любила поддразнивать своего друга. Немного помолчав, она, вспомнив то, о чём хотела узнать, спросила:

– Мам, а почему Хмурь ушёл таким грустным? И что значат его «просто… просто»?

– Доча, он очень сильно тоскует по нашему дому и поэтому грустит.

– А вы с папой грустите?

– И мы грустим, – уголками рта улыбнулась золотистогривая мама Иголки.

– А какой наш настоящий дом? Писарь никогда нам про него не рассказывал. А мы ведь не помним, – надула губки Иголка, – слишком маленькими были. Какой он? В нём есть такие же дома, как наши? А трава такая же зелённая? А небо? И океан есть?

Кнопка, мама Иголки, улыбнулась любознательности дочки, засыпавшей её вопросами:

– Наш дом, очень похож на тот мир, где мы сейчас живём. Только города в нём большие, как видимый отсюда океан и их очень много, как и людей, живущих в них. Когда мы там окажемся, вам обязательно понравится.

– Ой, а так бывает? Чтобы такие большие, как океан!

– Конечно, Иголка, бывает, – засмеялся папа, задержавшейся на площади, чтобы в третий раз домыть перемытую посуду, но догнавший семью по дороге.

– А почему мы ушли, если там было так здорово? – спросил Туч, шедший рядом, позади. Он всё пытался представить себе что-то больше их города, но у него ничего не вышло. Как могут дома быть больше, чем мельницы? Они такие высокие, что даже видна, скрываемая холмами, граница леса, если подняться на самую крышу! Им не разрешается, но один раз, с Иголкой, тихонько забрались, и у него даже голова закружилась, так высоко там было! Иголка, говорила, что у неё не кружилась голова, но он знал, что и у неё закружилась.

– Эх… Так получилось. Как-нибудь мы вам обязательно расскажем. Но теперь надо уже ложиться спать.

Попрощавшись, семьи Иголки и Туча разошлись по разным домам, но, когда луна, полным ликом глядевшая на Зелёный край, обогнула уже половину своего пути, а Иголка крепко спала, к ней в окошко постучался Туч, всё никак не могущий заснуть.

– Ау, Тучка, – спросонок отозвалась Иголка.

Взволнованным шёпотом Туч поделился с подругой мыслью, которая не давала ему уснуть:

– На следующем ужине надо спросить у Писаря, про наш настоящий дом. Почему мы ушли оттуда.

Иголка согласно кивнула и сонно улыбнувшись, пожелала другу тёплых снов.

Этой ночью домовята спали крепко.

Странное происшествие и долгожданное событие

Спросить у Писаря о настоящем доме – о Земле – как того планировали друзья, не получилось, а всё потому, что день был настолько необычным, что все домовые, включая самых старых и самых молодых, и думать забыли о привычном укладе дел.

Всё началось утром. Хотя, на самом деле – это, уже тридцать пятое по счёту, утро без небесных кораблей, было практически точно таким же, как и предыдущие тридцать четыре.