Бедняжка Бланш Грей. Она родилась в Детройте – огромная девочка весом 5,5 кг; к 12 годам она уже весила 113 кг. Ее мать умерла через несколько дней после родов; отец и два брата решили, что никто не захочет жениться на Бланш и она всю жизнь проведет дома. Но Грей считала иначе. Она решила уехать из дома, чтобы начать новую жизнь подальше от критических взглядов домочадцев и любопытных взглядов врачей. Впрочем, она все равно выбрала для себя занятие, привлекавшее всеобщее внимание.

В 17 лет Грей села в автобус и отправилась на Манхэттен, чтобы найти работу в паноптикуме [2] . Она решила, что вполне сможет сыграть роль Толстой леди, сидя вместе с другими «ненормальными» – бородатыми женщинами, карликами, великанами и прочими. Иногда они рассаживались в огромном зале, иногда – прятались за американскими горками в парке развлечений. Сообразительные антрепренеры рекламировали эти вуайеристские шоу как «развлекательное обучение»[2].

Такое разнообразие человеческих форм в одном месте привлекало не только любопытную публику, но и весьма эклектичную толпу врачей и ученых – физиологов, нейробиологов и биохимиков[3]. Они стремились доказать, что уродства обитателей паноптикума – следствие физиологического дефекта, а не результат нравственного прегрешения или божьего наказания, как считалось ранее. Если удастся выяснить, что именно отличает этих странных людей от остальных, возможно, получится обнаружить, что же делает всех остальных такими удивительно нормальными.

Если бы Грей родилась на 100 лет позже, во второй половине XX века, врачи бы обследовали ее на гормональные болезни, сопровождающиеся ожирением, и, возможно, обнаружили бы проблемы с гормонами щитовидной железы или с гормоном роста. Если бы она родилась около 2000 года, то, вероятно, эндокринологи исследовали бы ее уровни лептина и грелина. Неонатологи, которые осмотрели бы эту девочку при рождении, имели бы все основания предположить, что ее мать страдает от диабета – гормональной болезни, которая, помимо прочего, может приводить к рождению слишком крупных детей. Врачи бы знали достаточно о гормональных заболеваниях, чтобы обследовать девочку всесторонне. Невылеченный врожденный гипотиреоз, например, приводит не только к ожирению, но также к слабоумию и сухости кожи.

Но Грей жила раньше всех этих научных открытий.

Существовали лишь первые догадки. За 40 лет до смерти Грей, в 1840 году, вскрытие женщины, умершей от так называемого фатального ожирения, показало, что железа, расположенная около мозга, была поражена опухолью[4]. Вскоре в трупе страдавшего ожирением и задержкой развития десятилетнего ребенка обнаружили отсутствие железы, обычно находящейся в области шеи. Может быть, неведомая болезнь желез убила и Бланш Грей?[5]

Практически сразу после своего появления в Нью-Йорке Грей стала зарабатывать 25 долларов в неделю, играя роль Толстой леди в музее по адресу Боуэри-стрит, 210. (В 1930-х годах на месте музея появился «Монро-отель» для бездомных, а в 2012 году – роскошный небоскреб[6].) Вскоре Грей привлекла внимание билетера Дэвида Мозеса, который зарабатывал куда меньше нее – пять долларов в неделю. После нескольких свиданий он предложил девушке стать ее мужем и менеджером. Она согласилась и на то, и на другое. Грей было 17, но она сказала, что ей 18. Ему было 25. Мозес стал продавать билеты на их свадьбу в нью-йоркском «Дайм-музее». Над входом висел огромный плакат: «Бланш Грей, самая толстая девушка в мире, сегодня в девять часов вечера прямо на сцене выйдет замуж!» Мозес опубликовал рекламу в местных газетах, чтобы гарантировать себе аншлаг. В рекламе Бланш называли «чудом XIX века».

«Тяжеловесная невеста», – писали о событии в Baltimore Sun. «Не просто лучшая половина, – отозвались в The New York Times. – Бланш Грей весит 234 кг, так что, вполне согласуясь с законами тяготения, малое тело оказалось притянуто к большому». В The Times ее назвали «жирным чудовищем»[7].

Сразу после церемонии у Мозеса появилось еще одно предложение: изменить сценическое имя Грей с Толстой леди на Толстую невесту. Менеджер решил, что это даст большое конкурентное преимущество. В конце концов, «девушка» или «леди» – довольно безликие прозвища, а вот «Толстая невеста» – эксклюзив. Мозес гарантировал устроителям выставок толпы зевак, потому что обручение и свадьба Бланш превратились в настоящую сенсацию в прессе. Он подписал кучу контрактов на их рабочий медовый месяц. Наутро после приема новоиспеченная миссис Мозес устроила «выступление» на нью-йоркском Кони-Айленде. После этого ее муж договорился о гастролях с владельцами «Дайм-музея» в Балтиморе и казино «Хагар и Кэмпбелл» в Филадельфии.

Поначалу все шло просто потрясающе. «Дайм-музей» в Балтиморе выделил бесплатные комнаты в пансионате не только для новобрачных, но и для гостей свадьбы: Безрукого карлика, Бородатой леди и Белого мавра (местные называли это заведение «пансионат для уродов»)[8]. Единственным неприятным обстоятельством оказалось то, что свадебный номер располагался на третьем этаже: Бланш оказалось трудно туда забираться. Музей согласился поднимать ее туда на лебедке. Мозес предложил продавать на это зрелище билеты.

Через несколько дней появились зловещие признаки. Зрители жаловались, что Толстая невеста практически не открывает глаз. Бородатая леди беспокоилась, потому что кожа Бланш стала отечной и багровой. Ее муж позже говорил, что присматривал за ней, но даже не предполагал, насколько она больна. Несмотря на все эти внешние проявления, в Baltimore Sun писали, что Бланш была «весела и счастлива» и даже «перемигивалась с живым скелетом в музее – к неудовольствию мужа, который явно ревновал».

Через несколько дней она умерла. Мозес был поражен. В ту ночь он проснулся около семи утра, потому что его жена заворочалась в постели. Она тяжело дышала; Мозес поцеловал ее и опять уснул. Через час в дверь постучали. Это был менеджер. По словам Мозеса, вставая, он повернулся к жене и сразу понял, что она умерла[9].

О ее смерти, как и о свадьбе, много писали в газетах: «Самая толстая из невест умерла», – сообщала Baltimore Sun. «Ее убил ее жир», – констатировал заголовок в Chicago Daily Tribune. Новость о смерти Бланш дошла даже до Irish Times: «Внезапная смерть толстой женщины».