Шрифт:
Рома кивнул и пошел за Артемом. Нашел раздевалку, где тот раздевался. Помялся у входа, потом вошел, неуверенно произнес:
– Мне сказали, что вы можете мне помочь…
– Могу, – отвечал Артем. – Но за деньги.
– С этим проблем нет! – заверил Роман.
Он ждал, что его будут о чем-то спрашивать, но Артем разувался. Тогда Роман предположил:
– Мне, наверное, надо рассказать о себе? Мне 27 лет, родители уже умерли. Я поздний ребенок. Брат старший есть, в Балашихе на автосервисе работает. Девушки нет. В смысле – постоянной…
– Так! – подбодрил его психолог.
– У меня клаустрофобия. Уже много лет. В лифт страшно заходить. И вообще… в маленькое помещение.
– А в метро нормально ездишь?
– Ну да…
– В машине всегда окна открываешь?
– Нет, у меня кондей нормально работает…
– В душе с открытой дверью моешься?
– Нет, конечно!
Все, нужная информация была собрана. Артем разделся, направился в душ. Напоследок сказал:
– Сейчас ты идешь домой и ложишься спать. Из дома не выходишь. Никому не звонишь и сам на звонки не отвечаешь. В девять вечера встречаемся у входа в парк. Запиши мой телефон.
И продиктовал номер.
…Даша проводила обычное занятие в балетной студии – такая у нее была работа. Она шла вдоль станка, у которого стояли девочки лет десяти, выполняли заданные движения. Даша поправляла ошибки, показывала, как надо.
Вот она дошла до Юли и обратила внимание, что с девочкой что-то не так: вид отсутствующий, в такт музыке не попадает.
– У тебя что-то случилось? – Даша склонилась к девочке.
– У нас щенок заболел, Кузя. Папа с ним к ветеринару поехал. Я боюсь, что он умрет…
По лицу Юли потекли слезы. Даша прижала ее к себе:
– Собаки тоже болеют, как и люди. Ты ведь тоже иногда болеешь, правда? А потом выздоравливаешь. Давай так: ты посидишь, успокоишься. А потом мы позвоним твоему папе. Узнаем, что со щенком.
Она посадила девочку на скамейку, дала ей шоколадку.
– Вы же не разрешаете…
– В исключительных случаях можно. Помогает при стрессе.
…Когда Артем вернулся в свой офис, Матвей сообщил:
– Тут курьер письмо принес.
– Распечатай, прочти.
Матвей распечатал конверт, начал читать: «Уважаемый Артем Александрович! В связи с жалобой, поданной в Российское психологическое общество…»
– Ближе к делу! – прервал Артем.
– Так… «Необходимо установить, соответствует ли используемый вами метод критериям, которыми руководствуется сообщество психологов и психотерапевтов в рамках нашей организации…»
– Понятно, – кивнул Артем.
– Это опасно? Нас могут лишить лицензии?
– Только тебя – лицензии на подачу чая. У психологов нет лицензий. Лечи – не хочу.
– Значит, можно забить? – обрадовался Матвей.
– Тоже нет. Если профсоюз признает мои методы опасными, они отправят итоговый документ в полицию, а те обязаны будут провести проверку. По итогам которой любое нарушение (а оно всегда найдется) будет трактоваться как нарушение правил УДО.
– Вас опять посадят?
– Посмотрим. Чего они там хотят?
Матвей погрузился в изучение письма.
– «В течение трех дней предоставить список пациентов, журналы наблюдения и аудиозаписи…»
– Пошли им список пациентов и приписку, что на все интересующие их вопросы я отвечу при личной встрече. А для тебя есть срочная работа. Первое – надо выяснить дату рождения ребенка.
– Чьего ребенка?
– Это вопрос номер два. Но с ним я без тебя справлюсь. Ты уточни, в какой детский сад он ходит. Данные матери я тебе пришлю. Мальчика зовут Кирилл. Далее. Надо проследить за девушкой.
– В каком смысле проследить?
– Как ищейка. Красться умеешь? Выясни, где она бывает и с кем встречается. Сделать фото. Сейчас она скорее всего на занятиях в МГУ, соцфак. Зовут Екатерина Стрелецкая.
– Ваша родственница?
– Сестра.
– А что сначала: следить или вынюхивать?
– Это как совесть подскажет.
…Занятие в балетной студии закончилось. Даша отпустила детей, достала телефон, спросила Юлю:
– Ну что, позвоним твоему папе?
Девочка со страхом смотрела на нее:
– Я боюсь… Вдруг что-то плохое случилось? Столько времени прошло, а он не звонит…
– Не надо бояться, – сказала Даша и набрала нужный номер. – Игорь Леонидович! Это Дарья беспокоит. Юля переживает – как там щенок?